Хронологический принцип изложения позволял летописцам включать в летопись разнородный по своему характеру и жанровым особенностям материал. Простейшей повествовательной единицей летописи является лаконичная погодная запись, ограничивающаяся лишь констатацией факта. Однако само внесение в летопись той или иной информации свидетельствует о ее значительности с точки зрения средневекового писателя. Например: "В лето 6377 (869 ). Крещена бысть вся земля Болъгаръская..."; "В лето 6419 (911 ). Явися звезда велика на западе копейным образом..."; "В лето 6481 (973 ). Нача княжити Ярополк" и т. п. Обращает на себя внимание структура этих записей: на первое место, как правило, ставится глагол, который подчеркивает значимость действия.

В летописи представлен также тип развернутой записи, фиксирующей не только "деяния" князя, но и их результаты. Например: "В лето 6391. Поча Олег воевати деревляны, и примучив а, имаше на них дань, по черне куне" и т. п.

И краткая погодная запись, и более развернутая – документальны. В них нет никаких украшающих речь тропов. Запись проста, ясна и лаконична, что придает ей особую значимость, выразительность и даже величавость.

В центре внимания летописца – событие – "што ся здея в лета сип". За ними следуют известия о смерти князей. Реже фиксируется рождение детей, их вступление в брак. Потом информация о строительной деятельности князей. Наконец, сообщения о церковных делах, занимающие весьма скромное место. Правда, летописец описывает перенесение мощей Бориса и Глеба, помещает сказания о начале Печерского монастыря, смерти Феодосия Печерского и рассказы о достопамятных черноризцах печерских. Это вполне объяснимо политическим значением культа первых русских святых Бориса и Глеба и ролью Киево-Печерского монастыря в формировании начальной летописи.

Важную группу летописных известий составляют сведения о небесных знамениях – затмениях солнца, луны, землетрясениях, эпидемиях и т. п. Летописец усматривает связь между необычными явлениями природы и жизнью людей, историческими событиями. Исторический опыт, связанный со свидетельствами хроники Георгия Амартола, приводит летописца к выводу: "Знаменья бо в небеси, или звездах, ли солнци, ли птицами, ли етеромь чим, не на благо бываютъ; но знаменья сиця на зло бываютъ, ли проявленье рати, ли гладу, ли смерть проявляютъ".

Разнообразные по своей тематике известия могут объединяться в пределах одной летописной статьи. Материал, входящий в состав "Повести временных лет", позволяет выделить историческую легенду, топонимическое предание, историческое предание (связанное с дружинным героическим эпосом), агиографическую легенду, а также историческое сказание и историческую повесть.

Связь летописи с фольклором. О событиях далекого прошлого летописец черпает материал в сокровищнице народной памяти.

Обращение к топонимической легенде продиктовано стремлением летописца выяснить происхождение названий славянских племен, отдельных городов и самого слова "Русь". Так, происхождение славянских племен радимичей и вятичей связывается с легендарными выходцами из ляхов – братьями Радимом и Вятко. Эта легенда возникла у славян, очевидно, в период разложения родового строя, когда обособившаяся родовая старшина для обоснования своего права на политическое господство над остальными членами рода создает легенду о якобы иноземном своем происхождении. К этому летописному сказанию близка легенда о призвании князей, помещенная в летописи под 6370 (862) г. По приглашению новгородцев из-за моря "княжить и володетъ" Русской землей приходят три брата-варяга с родами своими: Рюрик, Синеус, Трувор.

Фольклорность легенды подтверждает наличие эпического числа три – три брата. Сказание имеет чисто новгородское, местное происхождение, отражая практику взаимоотношений феодальной городской республики с князьями. В жизни Новгорода были нередки случаи "призвания" князя, который выполнял функции военачальника. Внесенная в русскую летопись, эта местная легенда приобретала определенный политический смысл. Она обосновывала права князей на политическую власть над всей Русью. Устанавливался единый предок киевских князей – полулегендарный Рюрик, что позволяло летописцу рассматривать историю Русской земли как историю князей Рюрикова дома. Легенда о призвании князей подчеркивала политическую независимость княжеской власти от Византийской империи.

Таким образом, легенда о призвании князей служила важным аргументом для доказательства суверенности Киевского государства, а отнюдь не свидетельствовала о неспособности славян самостоятельно устроить свое государство, без помощи европейцев, как это пытались доказать некоторые ученые.

Типичной топонимической легендой является также сказание об основании Киева гремя братьями – Кием, Щском, Хоривом и сестрой их Лыбедыр. На устный источник внесенного в летопись материала указывает сам летописец: "Ини же, не сведуще, рекоша, якой Кии есть перевозчик был". Версию народного предания о Кие-перевозчике летописец с негодованием отвергает. Он категорически заявляет, что Кий был князем, совершал успешные походы на Царьград, где принял великую честь от греческого царя и основал на Дунае городище Киевец.

Отзвуками обрядовой поэзии времен родового строя наполнены летописные известия о славянских племенах, их обычаях, свадебных и похоронных обрядах.

Приемами устного народного эпоса охарактеризованы в летописи первые русские князья: Олег, Игорь, Ольга, Святослав.

Олег – это прежде всего мужественный и мудрый воин. Благодаря воинской смекалке он одерживает победу над греками, поставив свои корабли на колеса и пустив их под парусами по земле. Он ловко распутывает все хитросплетения своих врагов-греков и заключает выгодный для Руси мирный договор с Византией. В знак одержанной победы Олег прибивает свой щит на вратах Царьграда к вящему позору врагов и славе своей родины.

Удачливый князь-воин прозван в народе "вещим", т. е. волшебником (правда, при этом летописец-христианин не преминул подчеркнуть, что прозвище дали Олегу язычники, "людие погани и невеголоси" ), но и ему не удается уйти от своей судьбы. Под 912г. летопись помещает поэтическое предание, связанное, очевидно, "с могилой Ольговой", которая "есть... и до сего дни". Это предание имеет законченный сюжет, который раскрывается в лаконичном драматическом повествовании. В нем ярко выражена мысль о силе судьбы, избежать которой никто из смертных, и даже "вещий" князь, не в силах.

В несколько ином плане изображен Игорь. Он также мужествен и смел, одерживает победу над греками в походе 944 г. Он заботлив и внимателен к нуждам своей дружины, но, кроме того, и жаден. Стремление собрать как можно больше дани с древлян становится причиной его гибели. Жадность Игоря осуждается летописцем народной пословицей, которую он вкладывает в уста древлян: "Аще ся въвадитъ волк в овце, то выносить все стадо, аще не убыоть его..."

Жена Игоря Ольга – мудрая женщина, верная памяти своего мужа, отвергающая сватовство не только древлянского князя Мала, но и греческого императора. Она жестоко мстит убийцам своего мужа, но жестокость ее не осуждается летописцем. В описании четырех местей Ольги подчеркивается мудрость, твердость и непреклонность характера русской женщины. Д. С. Лихачев отмечает, что основу сказания составляют загадки, которые не могут разгадать незадачливые сваты- древляне. Загадки Ольги строятся на ассоциациях свадебного и похоронного обрядов: несли в лодках не только почетных гостей, но и покойников; предложение Ольги послам помыться в бане – не только знак высшего гостеприимства, но и символ похоронного обряда; направляясь к древлянам, Ольга идет творить тризну не только по мужу, но и по убитым ею древлянским послам. Недогадливые древляне понимают слова Ольги в их прямом значении, нс подозревая о другом, скрытом смысле загадок мудрой женщины, и тем самым обрекают себя на гибель. Все описание мести Ольги строится на ярком лаконичном и сценическом диаюге княгини с посланцами "Деревъской земли".

Героикой дружинного эпоса овеян образ сурового, простого и сильного, мужественного и прямодушного воина Святослава. Ему чужды коварство, лесть, хитрость – качества, присущие его врагам- грекам, которые, как отмечает летописец, "лстивы и до сего дни". С малой дружиной он одерживает победу над превосходящими силами врага: краткой, мужественной речью воодушевляет своих воинов на борьбу: "...да не посрамим земле Руские, но ляжем костьми, мертвый во срама не имам".

Святослав презирает богатство, он ценит только дружину, оружие, с помощью которых можно добыть любое богатство. Точна и выразительна характеристика этого князя в летописи: "...легъко ходя, аки пардус, войны многи творяше. Ходя, воз по себе не возяше, ни котъла, ни мяс варя, но потонку изрезав конину ли, зверину ли или говядину на углех испек ядяше, ни шатра имяше, но подъклад послав и седло в головах; такоже и прочий вой его ecu бяху".

Святослав живет интересами своей дружины. Он даже идет наперекор увещеваниям матери – Ольги и отказывается принять христианство, боясь насмешки дружины. Но постоянное стремление

Святослава к завоевательным войнам, пренебрежение интересами Киева, его попытка перенести столицу Руси на Дунай вызывает осуждение летописца. Это осуждение он высказывает устами "киян": "...ты, княже, чюжея земли ищеши и блюдеши, а своея ся охабив (оставил), малы (едва) бо нас не взята печенези..."

Прямодушный князь-воин гибнет в неравном бою с печенегами у днепровских порогов. Убивший Святослава князь печенежский Куря, "взята главу его, и во лбе (черепе) его сьделаша чашю, оковавше лоб его, и пъяху из него". Летописец не морализует по поводу этой смерти, но общая тенденция все же сказывается: гибель Святослава является закономерной, она следствие его ослушания матери, следствие его отказа принять крещение.

К народным сказаниям восходит летописное известие о женитьбе Владимира на полоцкой княжне Рогнеде, о его обильных и щедрых пирах, устраиваемых в Киеве,– Корсунская легенда. С одной стороны, перед нами предстает князь-язычник с его необузданными страстями, с другой – идеальный правитель-христианин, наделенный всеми добродетелями: кротостью, смирением, любовью к нищим, к иноческому и монашескому чину и т. п. Контрастным сопоставлением князя-язычника с князем-христианином летописец стремился доказать превосходство новой христианской морали над языческой.

Княжение Владимира было овеяно героикой народных сказаний уже в конце X – начале XI в.

Духом народного героического эпоса проникнуто сказание о победе русского юноши Кожемяки над печенежским исполином. Как и в народном эпосе, сказание подчеркивает превосходство человека мирного груда, простого ремесленника над профессионалом-воином – печенежским богатырем. Образы сказания строятся по принципу контрастного сопоставления и широкого обобщения. Русский юноша на первый взгляд – обыкновенный, ничем не примечательный человек, но в нем воплощена та огромная, исполинская сила, которой обладает народ русский, украшающий своим трудом землю и защищающий ее на поле брани от внешних врагов. Печенежский воин своими гигантскими размерами наводит ужас на окружающий. Хвастливому и заносчивому врагу противопоставляется скромный русский юноша, младший сын кожевника. Он совершает подвиг без кичливости и бахвальства. При этом сказание приурочивается к топонимической легенде о происхождении города Переяславля – "зане перея славу отроко ть", но это явный анахронизм, поскольку Переяславль уже не раз упоминался в летописи до этого события.

С народным сказочным эпосом связано сказание о Белгородском киселе. В этом сказании прославляется ум, находчивость и смекалка русского человека.

И сказание о Кожемяке, и сказание о Белгородском киселе – законченные сюжетные повествования, строящиеся на противопоставлении внутренней силы труженика бахвальству страшного только на вид врага, мудрости старца – легковерию печенегов. Кульминацией сюжетов обоих сказаний являются поединки: в первом – единоборство физическое, во втором – единоборство ума и находчивости с легковерием, глупостью. Сюжет сказания о Кожемяке типологически близок сюжетам героических народных былин, а сказания о Белгородском киселе – народным сказкам.

Фольклорная основа явно ощущается и в церковной легенде о посещении Русской земли апостолом Андреем. Помещая эту легенду, летописец стремился "исторически" обосновать религиозную независимость Руси от Византии. Легенда утверждала, что Русская земля получила христианство не от греков, а якобы самим учеником Христа – апостолом Андреем, некогда прошедшим путь "из варяг в греки" по Днепру и Волхову,– было предречено христианство на Русской земле. Церковная легенда о том, как Андрей благословил киевские горы, сочетается с народным сказанием о посещении Андреем Новгородской земли. Это сказание носит бытовой характер и связано с обычаем жителей славянского севера париться в жарко натопленных деревянных банях.

Составители летописных сводов XVI в. обратили внимание на несоответствие первой части рассказа о посещении апостолом Андреем Киева со второй, они заменили бытовой рассказ благочестивым преданием, согласно которому Андрей в Новгородской земле оставляет свой крест.

Таким образом, большая часть летописных сказаний, посвященных событиям IX – конца X столетий, связана с устным народным творчеством, его эпическими жанрами.

Исторические повести и сказания в составе летописи. По мере того как летописец переходит от повествования о событиях давно минувших лет к недавнему прошлому, материал летописи становится все более исторически точным, строго фактическим и официальным.

Внимание летописца привлекают только исторические личности, находящиеся на вершине феодальной иерархической лестницы. В изображении их деяний он следует принципам средневекового историзма. Согласно этим принципам в летопись должны заноситься события лишь сугубо официальные, имеющие историческое значение для государства, а частная жизнь человека, окружающая его бытовая обстановка не интересует летописца.

В летописи вырабатывается идеал князя-правителя. Этот идеал неотделим от общих патриотических идей летописи. Идеальный правитель выступает живым воплощением любви к родной земле, ее чести и славы, олицетворением ее могущества и достоинства. Все его поступки, вся его деятельность определяются благом родины и народа. Поэтому князь в представлении летописца не может принадлежать самому себе. Он в первую очередь исторический деятель, который появляется всегда в официальной обстановке, наделенный всеми атрибутами княжеской власти. Д. С. Лихачев отмечает, что князь в летописи всегда официален, он как бы обращен к зрителю и представлен в наиболее значительных своих поступках. Добродетели князя являются своего рода парадной одеждой; при этом одни добродетели чисто механически присоединяются к другим, благодаря чему стало возможно совмещение идеалов светских и церковных. Бесстрашие, храбрость, воинская доблесть сочетаются со смирением, кротостью и прочими христианскими добродетелями.

Если деятельность князя направлена на благо родины, летописец всячески прославляет его, наделяя всеми качествами наперед заданного идеала. Если деятельность князя идет вразрез с интересами государства, летописец не жалеет черной краски и приписывает отрицательному персонажу все смертные грехи: гордость, зависть, честолюбие, корыстолюбие и т. п.

Принципы средневекового историзма получают яркое воплощение в повестях "О убьеньи Борисове" (1015 г.) и об ослеплении Василька Теребовльского, которые могут быть отнесены к жанру исторических повестей о княжеских преступлениях. Однако по своему стилю это совершенно разные произведения. Повесть "О убьеньи Борисове" излагает исторические факты убийства Святополком братьев Бориса и Глеба с широким использованием элементов агиографического стиля. Она строится на контрасте идеальных князей-мучеников и идеального злодея – "окаянного" Святополка. Завершается повесть похвалой, прославляющей "христолюбивых страстотерпцев", "сияющих светильников", "светлых звезд" –"заступников Русской земли". В ее концовке звучит молитвенный призыв к мученикам покорить поганых "под позе князем нашим" и избавить их "от усобныя рати", дабы пребывали они в мире и единении. Так в агиографической форме выражена общая для всей летописи патриотическая идея. В то же время повесть "О убьеньи Борисове" интересна рядом "документальных" подробностей, "реалистических деталей".

Написанная попом Василием и помещенная в летописи под 1097 г., "Повесть об ослеплении Василька Теребовльского" выдержана в стиле историко-документальном.

Экспозицией сюжета является сообщение о съезде князей "на устроены мира" в Любече. Единодушие собравшихся выражено речью, сказанной якобы всеми князьями: "Почто губим Русъскую землю, сами на ся котору деюще? А половци землю нашю несуть розно, и ради суть, оже межю нами рати. Да ноне отселе имемся в едино сердце, и блюдем Рускые земли; кождо да держите отчину свою..."

Устанавливаемый новый феодальный порядок взаимоотношений ("кождо да держит отчину свою" ) князья скрепляют клятвой – крестоцелованием. Они дают друг другу слово не допускать распрей,

усобиц. Такое решение встречает одобрение народа: "и ради бышалюдье вси". Однако достигнутое единодушие оказалось временным и непрочным, и повесть на конкретном, страшном примере ослепления Василька двоюродными братьями показывает, к чему приводит нарушение князьями взятых на себя обязательств.

Мотивировка завязки сюжета повести традиционная, провиденциалистская: опечаленный "любовью", согласием князей дьявол "влезе" в сердце "некоторым мужем"; они говорят "лживые словеса" Давыду о том, что Владимир Мономах якобы сговорился с Васильком о совместных действиях против него и Святополка Киевского. Что это за "некоторые мужи" – неизвестно, что в действительности побудило их сообщить свои "лживые словеса" Давыду – неясно. Затем провиденциалистская мотивировка перерастает в чисто психологическую. Поверив "мужам", Давыд сеет сомнения в душе Святополка. Последний, "смятеся умом", колеблется, ему не верится в справедливость этих утверждений. В конце концов Святополк соглашается с Давидом в необходимости захватить Василька.

Когда Василько пришел в Выдубицкий монастырь, Святополк посылает к нему гонца с просьбой задержаться в Киеве до своих именин. Василько отказывается, опасаясь, что в его отсутствие дома не случилось бы "рати". Явившийся затем к Васильку посланный Давыда уже требует, чтобы Василько остался и тем самым не "ослушался брата старейшего". Таким образом, Давыд ставит вопрос о необходимости соблюдения Васильком своего долга вассала по отношению к сюзерену. Заметим, что Борис и Глеб гибнут во имя соблюдения этого долга. Отказ Василька только убеждает Давыда, что Василько намерен захватить города Святополка. Давыд настаивает, чтобы Святополк немедленно отдал Василька ему. Вновь идет посланец Святополка к Васильку и от имени великого киевского князя просит его прийти, поздороваться и посидеть с Давыдом. Василько садится на коня и с малой дружиной едет к Святополку. Характерно, что здесь рассказ строится по законам эпического сюжета: Василько принимает решение поехать к брату только после третьего приглашения.

О коварном замысле брата Василька предупреждает дружинник, но князь не может поверить: "Како мя хотять яти?оногды (когда недавно) целовали крест". Василько не допускает мысли о возможности нарушения князьями взятых на себя обязательств.

Драматичен и глубоко психологичен рассказ о встрече Василька со Святополком и Давыдом. Введя гостя в горницу, Святополк еще пытается завязать с ним разговор, просит его остаться до Святок, а "Давыд же седяше, акы нем", и эта деталь ярко характеризует психологическое состояние последнего. Натянутой атмосферы не выдерживает Святополк и уходит из горницы под предлогом необходимости распорядиться о завтраке для гостя. Василько остается наедине с Давыдом, он пытается начать с ним разговор, "и не бе в Давыде гласа, ни послушанья". И только теперь Василько начинает прозревать: он "ужаслъся", поняв обман. А Давыд, немного посидев, уходит. Василька же, оковав в "двою оковы", запирают в горнице, приставив на ночь сторожей.

Подчеркивая нерешительность, колебания Святополка, автор рассказывает о том, что тот не решается сам принять окончательного решения о судьбе Василька. Святополк созывает наутро "бояр и кыян" и излагает им те обвинения, которые предъявляет Васильку Давыд. Но и бояре, и "кыяне" не берут на себя моральной ответственности. Вынужденный сам принимать решение, Святополк колеблется. Игумены умоляют его отпустить Василька, а Давыд "поущает" на ослепление. Святополк уже хочет отпустить Василька, но чашу весов перевешивают слова Давыда: "...аще ли сего (ослепления, – В. К. ) не створишь, апустишь и, то ни тобе княжити, нимне". Решение князем принято, и Василька перевозят на повозке из Киева в Белгород, где сажают в "истобку малу". Развитие сюжета достигает своей кульминации, и она дана с большим художественным мастерством. Увидев точащего нож торчина, Василько догадывается о своей участи: его хотят ослепить, и он "възпи к богу плачем великим и стенаньем". Следует обратить внимание, что автор повести – поп Василий – не пошел по пути агиографической литературы. Согласно житийному канону здесь должно было поместить пространный монолог героя, его молитву, плач.

Точно, динамично автор передает кульминационную сцену. Основная художественная функция в этой сцене принадлежит глаголу – своеобразному "речевому жесту", как понимал его А. Н. Толстой. Входят конюхи Святополка и Давыда – Сновид Изечевич и Дмитр:

и почаста простирати ковер,

и простерши, яста Василка

и хотяща и́ поврещи;

и боряшется с нима крепко,

и не можаста его поврещи.

И се влезше друзии повергоша и́,

и связаша и́,

и снемше доску с печи,

и възложиша на перси его.

И седоста обаполы Сновид Изечевичь и Дмитр,

и не можаста удержати.

И приступивши ина два,

и снята другую деку с печи,

и седоста,

и удавиша и́ рамяно, яко персем троскотати.

Вся сцена выдержана в четком ритмическом строе, который создается анафорическим повтором соединительного союза "и", передающим временну́ю последовательность действия, а также глагольными рифмами.

Перед нами неторопливый рассказ о событии, в нем нет никакой внешней эмоциональной оценки. Но перед читателем – слушателем с большой конкретностью предстает полная драматизма сцена: "И приступи торчи и... держа ножь и хотя ударити в око, и грешиси ока и перераза ему лице, и есть рана та на Василке и ныне. И посем у дари и в око, и изя зеницю, и посем в другое око, и изя другую зеницю. И том часе быстъяко и мертв".

Потерявшего сознание, бездыханного Василька везут на повозке, и у Здвиженья моста, па торгу, сняв с него окровавленную рубашку, отдают ее помыть попадье. Теперь внешне бесстрастный сказ уступает место лирическому эпизоду. Попадья глубоко сострадает несчастному, она оплакивает его, как мертвеца. И услышав плач сердобольной женщины, Василько приходит в сознание. "И пощюпа сорочкы и рече: "Чему есте сняли смене?да бых в той сорочке кроваве смерть принял и стал пред богомъ".

Давыд осуществил свое намерение. Он привозит Василька во Владимир Волынский, "акы некак улов уловив". И в этом сравнении звучит моральное осуждение преступления, совершенного братом.

В отличие от агиографического повествования Василий не морализует, нс приводит библейских сопоставлений и цитат. От повествования о судьбе Василька он переходит к рассказу о том, как это преступление отражается на судьбах Русской земли, и теперь главное место отводится фигуре Владимира Мономаха. Именно в нем воплощается идеал князя. Гиперболически передает Василий чувства князя, узнавшего об ослеплении Василька. Мономах "...ужасеся и всплакав и рече: "Сего не бывало есть в Русъскей земьли ни при дедех наших, ни при отцих наших, сякого зла". Он стремится мирно "поправить" это зло, чтобы не допустить гибели земли Русской. Молят Владимира и "кияне" "творить мир" и "блюсти землю Русскую", и расплакавшийся Владимир говорит: "Поистине отци наши и деди наши зблюли землю Русьскую, а мы хочем погубите". Характеристика Мономаха приобретает агиографический характер. Подчеркивается его послушание отцу и своей мачехе, а также почитание им митрополита, сана святительского и особенно "чернеческого". Обнаружив, что он отступил от основной темы, рассказчик спешит "на свое" возвратиться и сообщает о мире со Святополком, который обязывался пойти на Давыда Игоревича и либо захватить его, либо изгнать. Затем автор рассказывает о неудавшейся попытке Давыда занять Василькову волость и возвращении Василька в Теребовль. Характерно, что в переговорах с братом Василька Володарем Давыд пытается свалить свою вину в ослеплении Василька на Святополка.

Мир затем нарушают Василько и Володарь. Они берут копьем город Всеволож, поджигают его и "створи мщенье на людех неповинных, и пролья кровь неповинну". Здесь автор явно осуждает Василька. Это осуждение усиливается, когда Василько расправляется с Лазарем и

Туряком (подговоривших Давыда на злодеяние); "Се же 2-е мщенье створи, его же не бяше лепо створити, да бы бог отместник был".

Выполняя условия мирного договора, Святополк Изяславич изгоняет Давыда, но потом, преступив крестное целование, идет на Василька и Володаря. Теперь Василько вновь выступает в ореоле героя. Он становится во главе войска, "възвысив крест". При этом и над воинами "мнози человеци благовернии видеша крест".

Таким образом, повесть не идеализирует Василька. Он не только жертва наветов, жестокости и коварства Давыда Игоревича, легковерия Святополка, но и сам обнаруживает не меньшую жестокость как по отношению к виновникам зла, так и по отношению к ни в чем не повинным людям. Нет идеализации и в изображении великого князя киевского Святополка, нерешительного, доверчивого, слабовольного. Повесть позволяет современному читателю представить характеры живых людей с их человеческими слабостями и достоинствами.

Повесть написана средневековым писателем, который строит ее на противопоставлении двух символических образов "креста" и "ножа", лейтмотивом проходящих через все повествование.

"Крест" – "крестное целование" – символ княжеского братолюбия и единомыслия, скрепленных клятвой. "Да аще кто отселе на кого будешь, то на того будем вcu и крест честный", – этой клятвой скрепляют князья свой договор в Любече. Василько не верит в коварство братьев: "Како мя хотять яти ? оногды целовали крест , рекуще: аще кто на кого будешь, то на того будешь крест и мы вси". Владимир Мономах заключает мир со Святополком "целоваше крест межю собою". Василько, отмщая свою обиду Давыду, поднимает "крест честный".

"Нож" в повести об ослеплении Василька – не только оружие конкретного преступления – ослепления Василька, но и символ княжеских распрей, усобиц. "...Оже ввержен в ны нож!" – восклицает Мономах, узнав о страшном злодеянии. Затем эти слова повторяют послы, направленные к Святополку: "Что се зло створил ecu в Русъстей земли и ввергл ecu ножь в ны?"

Таким образом, "Повесть об ослеплении Василька Теребовльского" резко осуждает нарушение князьями своих договорных обязательств, приводящее к страшным кровавым преступлениям, приносящее зло всей Русской земле.

Описания событий, связанных с военными походами князей, приобретает характер исторического документального сказания, свидетельствующего о формировании жанра воинской повести. Элементы этого жанра присутствуют в сказании о мести Ярослава Окаянному Святополку 1015–1016 гг. Завязкой сюжета является весть Ярославу из Киева от сестры Предславы о смерти отца и гибели Бориса; Ярослав начинает готовиться к походу, собирает войска и идет на Святополка. В свою очередь Святополк, "пристрой бе-щисла вой, Руси и печенег", идет навстречу к Любечу. Противные стороны останавливаются у водной преграды – на берегах Днепра. Три месяца стоят они друг против друга, не решаясь напасть. И только насмешки и укоры, бросаемые воеводой Святополка в адрес Ярослава и новгородцев, вынуждают последних на решительные действия: "...аще кто не пойдешь с нами, сами потнем его". На рассвете Ярослав со своими войсками переправляется через Днепр, и, оттолкнув ладьи, воины устремляются в бой. Описание битвы – кульминация сюжета: "...и сступишася на месте. Бысть сеча зла, и не бе лзе озером печенегом помагати, и притиснуша Святополка с дружиною ко озеру, и въступивша на лед и обломися с ним лед, и одалати нача Ярослав, видев же Святополк и побеже, и одоле Ярослав". При помощи стилистической формулы "бысть сеча зла" дана оценка битвы. Победа Ярослава и бегство Святополка – развязка сюжета.

Таким образом, в данном летописном сказании уже наличествуют основные сюжетно-композиционные элементы воинской повести: сбор войск, выступление в поход, подготовка к бою, бой и развязка его.

Аналогично построены сказания о битве Ярослава со Святополком и польским королем Болеславом в 1018–1019 гг., о междоусобной борьбе Ярослава с Мстиславом в 1024 г. Здесь следует отметить появление ряда новых стилистических формул: враг приходит "в силе тяжце", поле боя "покрыша множество вой"; битва происходит на рассвете "въсходящую солнцю", подчеркнута ее грандиозность "бысть сеча зла, яка же не была в Руси", воины "за рукы емлюче сечахуся", "яко по у дольем крови тещи" .

Символический образ битвы-грозы намечен в описании сражения у Листвена между войсками Ярослава и Мстислава в 1024 г.: "Бывши нощи, бысть тма, молонья, и гром, и дождь... И бысть сеча силна, яко посветяше молонья, блещашеться оружье, и бе гроза велика и сеча силна и страшна".

Образ битвы-грома использован в сказании 1111 г. о коалиционном походе русских князей на половцев, здесь же вражеские войска сравниваются с лесом: "выступиша аки борове".

В описание сражения вводится мотив помощи небесных сил (ангелов) русским войскам, что свидетельствует, по мнению летописца, об особом расположении неба к благочестивым князьям.

Все это позволяет говорить о наличии в "Повести временных лет" основных компонентов жанра воинской повести.

В рамках исторического документального стиля выдержаны в летописи сообщения о небесных знамениях.

Элементы агиографического стиля. Составители "Повести временных лет" включали в нее и произведения агиографические: христианскую легенду, мученическое житие (сказание о двух варягах-мучениках), сказание об основании Киево-Печерского монастыря в 1051 г., о кончине его игумена Феодосия Печерского в 1074 г. и сказание о черноризцах печерских. В агиографическом стиле написаны помещенные в летописи сказания о перенесении мощей Бориса и Глеба (1072) и Феодосия Печерского (1091).

Летопись возвеличивала подвиги основателей Киево-Печерского монастыря, который был "поставлен" ни "от царей, и от бояр, и от богатства", а "слезами, и пощением, и бдением" Антония и Феодосия Печерских. Под 1074 г. вслед за рассказом о преставлении Феодосия летописец повествует о печерских черноризцах, которые "яко светила в Руси съяютъ". Прославляя христианские добродетели печерских иноков, прорицателя Еремея, прозорливого Матвея и черноризца Исакия, летопись в то же время отмечает и отдельные теневые стороны монастырского быта. Попытка некоторых монахов покинуть печерскую обитель и вернуться "в мир" отмечена в рассказе об Еремее.

Рассказ о Матвее прозорливом в сказочной форме показывает, что длинная церковная служба утомляет многих монахов и они под разными предлогами покидают церковь и идут спать, а некоторые, как Михаил Тольбекович, даже убегают из монастыря.

Конечно, слабости монахов объясняют в летописи "кознями бесовскими". Так, Матвей прозорливый, находясь в церкви, видит беса, принявшего облик ляха. В поле́ своего плаща этот лях носит цветы репейника и бросает их в монахов. За монахом же Михаилом Тольбековичем бес приезжает в монастырь на свинье, и, подстрекаемый бесом, монах после заутрени, перескочив через ограду, бежит из монастыря.

Так прославление святости черноризцев печерских сочетается с правдивым отражением некоторых сторон монастырского быта, что уже явно выходит за рамки агиографического стиля .

Одной из форм прославления князей в летописи являются посмертные некрологи, связанные с жанром надгробных похвальных слов. Первым таким похвальным словом является некролог княгине Ольге, помещенный под 969 г. Он начинается рядом метафорических сравнений, прославляющих первую княгиню-христианку. Метафорические образы "денницы", "зари", "света", "луны", "бисера" (жемчуга) заимствованы летописцем из византийской агиографической литературы, но использованы они для прославления русской княгини и подчеркивают значение для Руси ее подвига – принятия христианства. 1

Некролог-похвала Ольге стилистически близка похвале Владимиру, помещенной в летописи под 1015 г. Умерший князь получает оценочный эпитет "блаженный", т. е. праведный, и его подвиг приравнивается подвигу Константина Великого.

Некрологи Мстиславу и Ростиславу могут быть отнесены к жанру словесного портрета, в котором дана характеристика внешнего облика и нравственных качеств князей: "Бе же Мьстислав дебел теломъ, чермен лицем, великыма очима, храбор на рати, милостив, любяше дружину по велику, именья не щадяше, ни питья, ни еденья браняше".

В агиографическом стиле выдержан некролог Глебу (1078): "Бе же Глеб милостив убогым и страннолюбив, тщанье имея к церквам, тепл на веру и кроток, взором красен". Таков же некролог Ярополку Изяславичу (1086).

Некрологи Изяславу и Всеволоду наряду с агиографической идеализацией этих князей касаются конкретных моментов их деятельности, а в некрологе Всеволоду звучит голос осуждения, поскольку Всеволод под старость начал "любити смысл уных, свет творя с ними".

Весьма сдержанна летопись по отношению к митрополитам, только один из них Иоанн удостоен панегирической характеристики, данной под 1089 г.

Свидетельства о смерти князя, как правило, сопровождаются сообщениями о плаче над телом покойника и месте его погребения.

Из христианской литературы летописец черпал нравоучительные сентенции, образные сравнения. Свои рассуждения он подкреплял цитатами из текста "священного писания". Так, например, повествуя о предательстве воеводы Блуда, летописец ставит вопрос о верности вассала своему сюзерену. Осуждая изменника, летописец подкрепляет свои мысли ссылками на царя Давыда, т. е. на Псалтырь: "О злая лесть человеческа! Якоже Давыд глаголет: Ядый хлеб мой, възвеличил есть на мя лесть..."

Довольно часто летописец прибегает к сравнению событий и исторических деятелей с библейскими событиями и персонажами.

Функция библейских сопоставлений и реминисцений в летописи различна. Эти сопоставления подчеркивают значимость и величие Русской земли, ее князей, они позволяют летописцам перевести повествование из "временного" исторического плана в "вечный", т. е. они выполняют художественную функцию символического обобщения. Кроме того, эти сопоставления являются средством моральной оценки событий, поступков исторических лиц.

Общая характеристика стиля летописи. Таким образом, все вышеизложенное позволяет говорить о наличии в "Повести временных лет" эпического повествовательного стиля, связанного с устной поэзией, стиля историко-документального, который преобладает в описании исторических событий, и стиля агиографического, который служит важным средством утверждения нравственных идеалов князя-правителя, защитника интересов Русской земли и осуждения князей-крамольников.

Разнородный в жанровом и стилистическом отношении материал объединен в летописи единой патриотической мыслью, последовательным хронологическим принципом изложения, единой историко-философской, моральной концепцией. Летописец убежден, что история имеет начало и конец во времени. Ее поступательное движение к концу – "страшному суду" – направляется волею божества. Однако поведение человека зависит и от него самого, его волеизъявления, зависит от выбора пути добра или зла. История, по мнению летописца, и являет собою арену постоянной борьбы добра и зла. Он оценивает деяния князей как с позиции вечных моральных истин, так и с позиции общественной морали своего времени. Летописец судит исторических деятелей не столько "божиим судом", сколько судом людским, судом "киян", "мужей смысленных". Он не только прославляет добрые, но и не утаивает темных деяний. Двойственно, например, в летописи изображение Владимира Святославича. Он жестоко расправляется с полоцким князем Рогволодом и его сыновьями, убивает брата Ярополка, выступает в роли гонителя первых христиан, побежден похотью женскою. Однако после принятия христианства его облик резко меняется: на первый план выдвигаются черты христианской кротости и смирения, благочестия. Но и здесь сквозь идеализированные представления о князе-христианине проступают живые человеческие черты: Владимир трусливо прячется под мост, испугавшись натиска печенегов у Василева, ссорится с сыном Ярославом. Отнюдь не идеальным правителем предстает и Ярослав: он готовится вступить в борьбу с отцом, жестоко расправляется с новгородцами, поднявшими восстание против насильников-варягов; проявляет нерешительность в борьбе со Святополком, в панике готов бежать за море после поражения. Далеко не в привлекательном виде предстает Ярослав и в своей междоусобной борьбе со Мстиславом. Клятвопреступниками по отношению к Все- славу Полоцкому являются сыновья Ярослава. За властолюбие осуждается Святослав, изгнавший Изяслава и прельстивший Всеволода. Осуждается летописцем Олег Черниговский, который "земле Русъскей много зло створше, проливше кровь хрестъянъску".

Летописец выступает в роли проповедника-учителя: история – это наглядный урок "нынешним князьям", поучительный пример современникам. От античных авторов через Византию им был унаследован принцип историков, сформулированный Цицероном: "Historia est magistra vitae" – "История – учительница жизни".

История в "Повести временных лет" предстает в качестве поучения, данного не в виде общих сентенций, а в виде конкретных ярких художественных сказаний, повестей, фрагментарных статей, положенных "по ряду" "временных лет".

Летописец глубоко убежден в конечном торжестве добра и справедливости, отождествляя добро и красоту. Он выступает в роли страстного публициста, выражающего интересы всей Русской земли.

Язык "Повести временных лет" широко отражает устную разговорную речь своего времени. Почти каждое известие, прежде чем оно было записано летописцем, отложилось в устной речи. Прямая речь исторических лиц занимает существенное место в стиле летописи. С речами обращается князь к своей дружине, послы ведут дипломатические переговоры, речи произносятся на вече, пиршествах. Они свидетельствуют о высоком ораторском мастерстве: немногословны, лаконичны и необычайно выразительны. При этом летописец почти никогда не прибегает к вымышленным речам, – он всегда точен и строго фактографичен в передаче "речей" своих героев.

В летописи широко представлена специальная терминология: военная, охотничья, юридическая, церковная. Вырабатываются четкие, выразительные, образные фразеологические сочетания, как, например: "взять град копьем" – захватить город приступом, "сесть на конь " – выступить в поход, "утереть поту" – вернуться с победой, "есть хлеб деден" – княжить на столе предков, "целовать крест" – давать клятву, "ввергнуть нож " – начать раздоры.

Часто летописец использует народные пословицы, поговорки: "Погибоша аки обре", "Беда, аки в Родне", "Руси есть веселье питье не можем бес того быти ".

Язык "Повести временных лет" свидетельствует о необычайно высоком уровне развития культуры устной и письменной речи в XI–XII вв.

Значение "Повести временных лет"

"Повесть временных лет" сыграла важную роль в развитии областных летописей и в создании общерусских летописных сводов XV–XVI вв.: она неизменно включалась в состав этих летописей, открывая собой историю Новгорода, Твери, Пскова, а затем и историю Москвы и Московского государства.

В литературе XVIII–XIX вв. "Повесть временных лет" служила источником поэтических сюжетов и образов. Так, А. П. Сумароков, создавая свои классицистические трагедии, обращался не к античным сюжетам, а к событиям русской национальной истории (см. его трагедии "Синав и Трувор", "Хорев"), Я. Б. Княжнин свою тираноборческую трагедию "Вадим Новгородский" строит на материале летописи.

Большое место занимают образы Владимира, Святослава, Олега в романтических "Думах" К. Ф. Рылеева, проникнутых пафосом свободолюбивых идей.

Поэтичность летописных сказаний прекрасно почувствовал, понял и передал А. С. Пушкин в "Песне о вещем Олеге". В летописях старался он "угадать образ мыслей и язык тогдашних времен" в трагедии "Борис Годунов". Созданный поэтом величавый по своей духовной красоте образ летописца Пимена явился, но словам Ф. М. Достоевского, свидетельством "того мощного духа народной жизни, который может выделять из себя образы такой неоспоримой правды" .

И в наши дни летопись не потеряла своего большого не только историко-познавательного, но и воспитательного значения. Она продолжает служить воспитанию благородных патриотических чувств, учит глубокому уважению к славному историческому прошлому нашего народа.

• См.: Орлов А. С. Об особенностях формы русских воинских повестей (кончая XVII в.). М., 1902.
• См.: Адрианова-Перетц В. П. Задачи изучения агиографического стиля Древней Руси //ТОДРЛ. М.; Л., 1964. Т. 20. С. 41-71.
• Достоевский Ф. М. Дневник писателя за 1877, 1880 и 1881 годы. М.; Л., 1929. С. 385.

класс
Предмет	Литература
Учитель	Кудашева М.В. (место работы МБОУ СОШ №30 г.Шахты)
Урок №
Тема урока	Русские летописи. «Повесть временных лет». «Сказание о белгородском киселе». Исторические события и вымысел. Отражение народных идеалов в летописях.
Цель урока	познакомить обучающихся с древнерусской литературой, ее самобытностью и патриотической направленностью на примере “Сказания о белгородском киселе”. Задачи урока Образовательные: дать представление о древнерусской литературе, условиях ее возникновения, отличительных особенностях; дать понятия “летопись”, “летописание”; познакомить с содержанием “Сказания о белгородском киселе”. Развивающие : развивать навыки монологической речи; продолжить развитие умения анализировать, сопоставлять, сравнивать, выделять главное, устанавливать причинно-следственные связи; развивать навыки самостоятельной работы; повысить мотивацию к познанию, формирующую интерес обучающихся, что значительно способствует самообразованию и повышению уровня обученности; развивать творческие способности и образное мышление суворовцев. Воспитательные : воспитывать бережное, уважительное отношение к книге; способствовать формированию эстетической восприимчивости обучающихся; воспитывать патриотизм, интерес к истории своей страны; формировать интерес к литературе
Теория литературы	Понятие летопись, летописание, сказание
Оборудование	учебник «Литература.6 класс» (авт. В.Я.Коровина, В.П.Журавлев, В.И. Коровин, м., «Просвещение»),
Эпиграф	Чтение древнерусских произведений - это сокращение расстояния между прошлым и настоящим, между культурами, между людьми вообще. Благодаря нравственному началу, которое заключено в древнерусской литературе, ее значение особенно велико именно сейчас.
Электронные образовательные ресурсы

Ход урока

1. Организационный момент.

2. Актуализация знаний.

Слово учителя:

-Зачем современный человек обращается к литературе далёкого прошлого?

(Слайд №2)

-Что такое древнерусская литература? (формулировка темы и цели урока)

(Слайд №3)

Русской литературе более тысячи лет. Это одна из самых древних литератур Европы. Она древнее, чем литература французская, английская, немецкая. Ее начало восходит ко второй половине Х века.

(Слайд №4)

Введение христианства в 988 году князем Владимиром имело большое прогрессивное значение: усилились культурные и политические связи, появилась письменность. Письмо было перенесено к нам из Болгарии.

(Слайд №5, 6)

Создатели славянской азбуки, проповедники христианства Кирилл (Константин) и Мефодий были уроженцами города Солуни (ныне греческого города Салоники), который в то время входил в состав славянской (болгарской) территории и являлся культурным центром Македонии. Древний Солунь был двуязычным городом, в нем, кроме греческого языка, звучал славянский говор. В 863 году Кирилл с помощью брата Мефодия составил старославянскую азбуку и перевел с греческого языка на болгарский основные богослужебные книги. Эти переводы и созданные в Болгарии сочинения стали проникать на Русь. В это же время стали появляться и первые произведения русской литературы. Что же представляла собой русская литература в первые семьсот лет существования или иначе древнерусская литература?

(Слайд №7)

Всякая литература создает свой особый мир, воплощающий представления современного ей общества. Вселенная воспринималась тогда как книга, написанная перстом Божиим. Письменность расшифровывала этот мир знаков. Ощущение значительности и величия мира лежало в основе литературы. Древнерусскую литературу можно рассматривать как литературу одной темы и одного сюжета. Этот сюжет - история, а эта тема - смысл человеческой жизни. Все произведения древнерусской литературы могут быть поставлены в один ряд друг за другом в порядке совершающихся событий: мы всегда знаем, к какому историческому времени они отнесены авторами. История, реальное географическое пространство связывают между собой все отдельные произведения. Многотомные Великие четьи минеи , летописные своды, златоусты , измарагды , хронографы - обширные рукописи, в состав которых входят эти произведения, дают представление о чувстве величия мира, которое стремились выразить древнерусские книжники.

Литература - священнодействие. Читатель был в каком-то отношении молящимся. Он предстоял произведению как иконе, испытывал чувство благоговения.

Но в древнерусской литературе нашли отражение и обыденные события, простые человеческие чувства, стремление найти человека с его добрыми человеческими качествами.

Когда вчитываешься, например, в письмо Владимира Мономаха Олегу Святославичу, испытываешь чувство удивления перед силой выраженного в нем нравственного чувства. Мономах прощает Олега - убийцу своего сына Изяслава, - прощает уже после того, как он победил его и изгнал из Русской земли. Мономах просит Изяслава вернуться на Русь и занять по праву наследования принадлежащий ему удел. Он просит также вернуть ему молодую вдову Изяслава: «…ибо нет в ней ни зла, ни добра, - чтобы я, обняв ее, оплакал мужа её и ту свадьбу их, вместо песен: ибо не видел я их первой радости, ни венчания их, за грехи мои. Ради бога, пусти ее ко мне поскорее с первым послом, чтобы, поплакав с нею, поселил у себя, и села бы она как горлица, на сухом дереве, горюя…» (Слайд №8)

Трогают и самые мелкие проявления человеческой заботы. Вот новгородский летописец в XII веке описывает долго стоящую дождливую погоду и добавляет: «И сена не уделаша, скотинку нечем будет кормить зимой».

Чтение древнерусских произведений - это сокращение расстояния между прошлым и настоящим, между культурами, между людьми вообще.

Благодаря нравственному началу, которое заключено в древнерусской литературе, ее значение особенно велико именно сейчас.

(Слайд №9)

(По статье Д. С. Лихачева «Литература Древней Руси»)

3. Изучение нового материала

3.1.1Изучение статьи учебника «Древнерусская литература: (с. 16-21)

3.1.2.Составление Опорного конспекта «Древнерусская литература». Характерные свойства» (Приложение №2) (Слайд №10-14)

3.2.Эвристическая беседа:

-Что такое летопись?... (Слайд №15)

Летописи — исторические произведения XI-XVII вв., в которых повествование велосьпо годам (Слайд №16)

Рассказ о событиях каждого года в летописях обычно начинался словами: «в лето» — отсюда название — летопись . (Слайд №17)

Летописание (Слайд №18) (составление летописей, запись исторических событий древнего времени по годам) началось на Руси в XI веке. Первым летописцем был киево-печерский монах Никон (Слайд №19, 20) , которого называли Великим. Жизнь его была полна бурных событий, он активно включался в политическую борьбу против тех киевских князей, которые свои интересы ставили выше общерусских, дважды был вынужден бежать в Тмутаракань (ТМУТАРАКАНЬ, древнерусский город 10-12 вв., на Таманском п-ове, современная станица Таманская. Возник на месте античной Гермонассы, хазарской Таматархи. Остатки оборонительных стен, домов, собора и др.0

В конце жизни он стал игуменом Киево-Печерского монастыря. Тогда-то, по-видимому, он и составил летопись. Ученые называют 1073 год.
Труд его продолжили другие, а в первой четверти XII века монах Киево-Печерского монастыря Нестор (Слайд №21) составил «Повесть временных лет» (Слайд №22) — одно из самых замечательных произведений древнерусской литературы. До нас дошла эта «Повесть...», переписанная и отчасти переработанная монахом соседнего Выдубецкого монастыря Сильвестром (Слайд №23) .

Представим на миг, что мы перенеслись на 1 000 лет назад и оказались в келье летописца….

3.3.Устное словесное рисование по картине В.М.Васнецова «Нестор-летописец»

-Что мы видим на картине ?

Нестор трудился в своей келье — днем при свете солнца, ночью при свете свечи. Горит лампада у иконы. Летописец пишет на листах, сделанных из телячьей кожи. Такой материал был очень дорогим и назывался пергаментом. Сейчас мы пишем ручками, а на картине Васнецова летописец пишет гусиным пером, обмакивая его в чернила. На самом деле писали специальной острой палочкой — стилом.

-Как изображен летописец ?

Нестор одет в монашескую одежду. У него седые волосы и белая борода. Он аккуратно переворачивает уже исписанную страницу книги. Сзади него на столике лежит толстая большая книга, застегнутая на замок. Из окна видны крепостные стены с башней и церковь на холме. Здания и келья на картине Васнецова изображены правдоподобно

— Почему картина Васнецова производит на нас, людей XXI века, глубокое, сильное впечатление?

Мы силой воображения можем представить себя участниками тех далеких событий, увидеть, что и как происходило, ощутить аромат времени

3.4.Эвристическая беседа:

-Почему же так важно было для наших предков записать, что «в лето» такое-то произошли такие-то события?

Жизнь таким образом приобретала общечеловеческое значение, Русская земля осмыслялась в системе мира, русская история становилась частью истории человечества. Начинается «Повесть временных лет» от Всемирного потопа, летописец говорит о происхождении славян от Иафета — одного из сыновей Ноя. Так русская история получает осмысление как продолжение Священной истории. При этом летописец утверждает право каждого народа иметь свои обычаи, передающиеся от отцов к детям. Так проявляются патриотизм автора и одновременно его общечеловеческие идеалы.

-Представьте себе, что перед нами первая страница «Повести временных лет» (Слайд №24) .

Изящный орнамент, построенный из геометрических фигур, переплетения линий, переходящих в изображение птицы, похожей на орла. Легко можно разобрать первые строки.
Буквы писались вертикально, каждая отдельно. Для экономии места некоторые слова сокращались и пропущенные буквы надписывались сверху. Промежутков между словами почти нет. Такой шрифт назывался «устав». Написание текста напоминало рисование: красиво, ровными рядами стоят буквы. Конечно, процесс написания книги занимал годы усердного труда. Книги переписывались от руки, доверялся этот труд избранным учёным — книжникам. (Слайд №25) .

«Повести временных лет» представляла собой своеобразную историческую энциклопедию

3.5.Выразительное чтение отрывков из «Повести временных лет» «Поход Олега на Царьград», «Смерть Олега от своего коня» заранее подготовленными учениками (Слайд №26, 27) .

Микроитог : русская история становилась частью истории человечества(Слайд №28) .

4. Чтение «Сказания о белгородском киселе» учителем или хорошо подготовленным учеником (Слайд №30-45)

5.Аналитическая работа с текстом:

Работа со словарем : выясним значение незнакомых слов: сказание, печенеги, корчага, восвояси

— Когда происходило действие этого сказания?

(В 997 г. Описанные события происходили более чем за сто лет до составления летописи Нестора. То есть автор записывал то, что сохранила народная память.)

— Что значит «Осада затянулась», и почему «был в городе голод сильный»?

(Город, представлявший из себя крепость, был окружен печенегами, выйти из него, чтобы добыть пищу, было невозможно.)

— Что такое вече?

(Собрание горожан для решения общественных дел, важных вопросов.)

— Почему горожане сначала решили сдаться печенегам?

— Почему жители с радостью послушались мудрого старца?

(Сдаться врагу унизительно, поэтому жители рады возможности спасти свою честь, честь города.)

— В чем заключался план спасения города мудрым старцем? Догадывались ли жители города о том, какое значение имеют действия старца?

(Горожане полностью доверились старцу и делали то, что он велел, не догадываясь о его хитроумном замысле. Военная хитрость: показать, что осажденный город не гибнет от голода — удалась.)

— Какой смысл заложен во фразе горожан: «Ибо мы имеем пищу от земли»?

(Кроме прямого смысла — хитрости, с помощью которой удалось обмануть печенегов, эта фраза имеет смысл более глубокий: это наша родная земля, она нас кормит, она защитит нас.)

— Что прославляет летописец?

(Ум, находчивость, патриотизм. И в этом сказании герой — простой человек.)

6. Подведение итогов урока.

Интересны ли летописные сказания современному читателю? Если интересны, то чем?

Что дает людям знание своего прошлого, истории своей страны от самых древних времен? (Слова Д.С.Лихачева - Слайд 47.)

7. Самостоятельная работа: Напишите сочинение-миниатюру на тему «Чем интересно современному читателю «Сказание о белгородском киселе»?

8.Задавание домашнего задания: Подготовка устного сообщения об особенностях древнерусской литературы и выразительного чтения летописного сказания. Дополнение таблицы примерами из «Сказания о Белгородском киселе». Чтение сказания «Принятие христианства на Руси» и выполнение заданий практикума «Читаем, думаем, спорим…»

Приложение №2

Опорный конспект

«Древнерусская литература». Характерные свойства»

Возникла на Руси в X веке с принятием христианства под влиянием потребностей Церкви и государства.

1.Фабула произведений проста. Повествование ведется спокойно, неторопливо.

2.В центре изображения - исключительные события, исключительные герои.

3.Поэтичность, связь с устным народным творчеством: метафоричность образов, гиперболизация, использование сравнений (воины - соколы), песни, плачи…

4.Произведения отмечены высокой гражданственностью, любовью к Родине. Призывают к возвышенному, хорошему. Русские писатели с глубоким уважением относились к другим народам, их верованиям.

6.Рукописный характер.

7.В древних повестях всегда действовали исторические лица, описывались исторические события.

Приложение №3

Поход Олега на Царьград

«В год 6415. Пошел Олег на греков, оставив Игоря в Киеве; взял же с собою множество варягов и славян, и чуди, и кривичей, и мерю, и древлян, и радимичей, и полян, и северян, и вятичей, и хорватов, и дулебов, и тиверцов, известных как толмачи: этих всех называли греки «Великая Скифь». И с этими всеми пошел Олег на конях и в кораблях; и было кораблей числом 2000. И пришел к Царьграду, греки же замкнули Суд, а город затворили. И вышел Олег на берег, и начал воевать, и много убийств сотворил в окрестностях города грекам; и разбили множество палат, н церкви пожгли, А тех, кого захватили в плен, одних иссекли, других мучили, иных же расстреляли стрелами, а некоторых побросали в море, и много другого зла сделали русские грекам, как обычно на войне поступают.

И повелел Олег своим воинам сделать колеса и поставить на них корабли. И с попутным ветром подняли они паруса и пошли со стороны поля к городу. Греки же, увидев это, испугались и сказали через послов Олегу: «Не губи города, дадим тебе дани, какой захочешь». И остановил Олег воинов, и вынесли ему пищу и вино, но он не принял его, так как было оно отравлено. И испугались греки, и сказали: «Это не Олег, но святой Дмитрий, посланный на нас от бога». И приказал Олег дать дани на 2000 кораблей: по 12 гривен на человека, а было в каждом корабле по 40 мужей...

И так царь Леон и Александр заключили мир с Олегом; обязались уплачивать дань и ходили ко взаимной присяге: сами целовали крест, а Олега с мужами его водили к клятве по закону русскому, и клялись те своим оружием и Перуном, их богом, и Волосом — богом скота, и утвердили мир. И сказал Олег: «Сшейте для Руси паруса из паволок, а славянам полотняные». И было так! И повесил щит свой на вратах в знак победы, и пошли от Царьграда. И подняла Русь паруса из паволок, а славяне полотняные, и разодрал их ветер. И сказали славяне: «Возьмем свои простые паруса, не дались славянам паруса из паволок». И вернулся Олег в Киев, неся золото и паволоки, и плоды, и вино, и всякое узорочье. И прозвали Олега Вещим, так как были люди язычниками и непросвещенными.»

Смерть Олега от своего коня

«И жил Олег, княжа в Киеве, мир имея со всеми странами. И пришла осень, и помянул Олег коня своего, которого когда-то поставил кормить, решив никогда на него не садиться. Ибо когда-то спрашивал он волхвов и кудесников: «Отчего я умру?». И сказал ему один кудесник: «Князь! От коня твоего любимого, на котором ты ездишь,- от него тебе умереть!» Запали слова эти в душу Олегу, и сказал он: «Никогда не сяду на него и не увижу его больше». И повелел кормить его и не водить его к нему, и прожил несколько лет, не видя его, пока не пошел на греков. А когда вернулся в Киев и прошло четыре года,- на пятый год помянул он своего коня, от которого когда-то волхвы предсказали ему смерть. И призвал он старейшину конюхов, и сказал: «Где конь мой, которого приказал я кормить и беречь?» Тот же ответил: «Умер». Олег же посмеялся и укорил того кудесника, сказав: «Не право говорят волхвы, но все то ложь: конь умер, а я жив». И приказал оседлать себе коня: «Да увижу кости его». И приехал на то место, где лежали его голые кости и череп голый, слез с коня, посмеялся и сказал: «От этого черепа смерти мне принять?», И ступил он ногою на череп, и выползла из черепа змея и ужалила его в ногу. И от того разболелся и умер он. Оплакивали его все люди плачем великим, и понесли его, и похоронили на горе, называемой Щековица. Есть же могила его и доныне, слывет могилой Олеговой. И было всех лет княжения его тридцать и три.»

Приложение 4

Образцы устава

Приложение №5

В.М.Васнецов «Нестор - летописец»

Фольклор как способ освоение мира давно стал объектом изучения крупных исследователей-фольклористов. Именно так подходили к памятникам устного народного творчества такие ученые как А.Н. Афанасьев, О.Ф. Миллер, Ф.И. Буслаев и др. Однако, сохраняя любой текст в устной форме, народная память легко изменяет его, постоянно актуализируя древнее сказание. «Историческая память сохранялась и поддерживалась лишь в той ее части, которая была актуальна для общества и имела ценность в настоящем». Эпическое сказание не отражает, а моделирует прошлое. Сказители испытывают влияние эстетических и нравственных норм своего времени. Поэтому получить представления о характере и жанровой принадлежности ранних фольклорных памятников, присутствующих в них образах и т.д. можно только в ходе анализа текстов, сохраненных древнейшими записями произведений устного народного творчества. Данная статья представляет собой попытку реконструировать образ печенегов в древнерусском фольклоре XI-XII вв. на основе тех фольклорных памятников, которые отразились в «Повести временных лет».

В современной фольклористике, как общепринятое, существует деление былин на четыре исторических периода, первый из которых берет свое начало еще задолго до IX в. Однако эта теория, основанная, прежде всего, на априорных взглядах исследователей, наталкивается на достаточно серьезное возражение - наиболее ранние записи былин (XVII-XVIII вв.) значительно отличаются от записей, сделанных в П.Н. Рыбниковым, А.Ф. Гильфердингом и др. исследователями XIX-XX вв. Отголоски русских былин, встречающиеся в сказаниях европейских авторов XIII-XVI вв., также значительно отличаются от того, что нам известно в поздних записях. Известны и примеры импровизаций сказителей, под впечатлением увиденного вносивших изменения в текст былины Поэтому древнейшие сказания при устной передаче не сохраняются, и найти следы этих сказаний можно только в литературных памятниках той эпохи, которая и интересует исследователя. Попытка поиска памятников фольклора в летописных текстах XV-XVI вв. дала интересный результат в статье Д.С. Лихачева, что позволяет надеяться на возможность отыскания фольклорных произведений и в летописях, относящихся к более раннему периоду.

Летопись вполне может выступить как хранитель ранних памятников фольклора поскольку древнерусский книжник не делал различий между источниками своей информации. Поэтому в «Повести временных лет» представлены как данные, вычитанные из письменного текста, так и сведения полученные из устных сказаний. Причем сам спектр жанров, к которым принадлежат памятники фольклора, представленные в древнерусских летописях, отличается необычайным многообразием: песни скальда, поговорки, топонимические легенды, былички или просто рассказы о случившемся.

Какими же предстают печенеги в русских летописях и в памятнках фольклора? Автор «Повести временных лет» 15 раз в различных ситуациях вспоминает об этом народе, причем четыре раза эти упоминания носят явно фольклорный характер.

Характерно, что интонации летописных сообщений о печенегах достаточно ровные. Их упоминают в этнографическом обзоре среди кочевых народов («после сих же приидоша печенези» и под 1096 г. среди народов, вышедших «от пустыня Етривьскыя» или от рода Измаила, причем летописец подчеркивает, что их появление современники связывают с концом света. В основном же в летописи идет перечень событий русско-половецких отношений. Так в 915 г. «придоша печенези первое на Руску землю, и сотворивше миръ со Игорем, и пиидоша к Дунаю», где приняли участие в войне болгар и византийцев,9 в 920 г. князь «Игорь воеваше на печенЬги», в 944 г. они совместно с другими племенами и народами уже участвовали в войне князя Игоря против Византии, далее идет описание печенежского набега на Киев в 968 г. и засады, устроенной зимой 971 -972 г. печенежским князем Курей против Святослава Игоревича. Однако последующие события показывают, что у печенегов сложились достаточно добрые отношения с князем Ярополком и его сыном Свято-полком Окаянным. Так, само убийство Святослава у Днепровских порогов объективно было выгодно Ярополку, который в случае удачного возврашения своего отца, должен был бы уступить ему Киевский стол. Похоже, что брат Ярополка Олег Святославич обвинял в гибели своего отца как Ярополка, так и Свинельда, отправленного Святославом за помощью в Киев, но так и не приведшего киевскую дружину к порогам. Этим, возможно, и объясняется убийство сына Свинельда Олегом и последующая война между братьями. В 980 г. Варяжко предлагал Ярополку бежать в печенеги и привести оттуда воинов для борьбы с Владимиром, а в 1018-1019 г. к ним бежал и вернулся с войском против Ярослава Владимировича сын Ярополка - Святополк. В то же время князь Владимир и его потомки находились с печенегами во враждебных отношениях. Так в 992 г. печенеги появились на Трубеже, где потерпели поражение, нанесенное им киевским князем,16 в 996 г. уже русские войска были разбиты у Василева, а сам князь Владимир едва спасся, в 997 г. печенеги осаждали Белгород и чуть не взяли его,18 в 1015 г. Борис Владимирович возглавляет войско, идущее в поход против печенегов, а в 1036 г. печенеги были разбиты под Киевом и с тех пор оказались вынужде-ными скитаться по степям. Последний раз в «Повести временных лет» печенеги упомянуты под 1097 г., когда князь Василько, делясь своими планами, рассказывал, что узнав о идущих к нему печенегах, планировал грашдиозные военные компании против Польши, на Дунае и в Половецкой степи.

И хотя Никоновская и другие позднейшие летописи приводят дополнительные известия о печенегах, относимые к XI-XIII вв., сведения, помещенные в «Повести временных лет», являются исчерпывающим сводом знаний русских современников об этом народе. Новая же информации взята летописцами XV-XVI вв. не из письменных источников, а из былин. Эти сведения отражают лишь представления о печенегах, существовавшие в эпоху формирования Московского царства.

Упоминания же печенегов в описании событий, выходящих за хронологичнские рамки «Повести временных лет» и охватывающих 1121-1169 гг., носят отрывочный характер и свидетельствуют о постепенном исчезновении народа и угасании интереса к нему.

Из перечисленных известий «Повести временных лет» к фольклорным по происхождению можно отнести сказания о подвиге киевлянина, сумевшего подать весть своим войскам во время осады Киева печенегами в 968 г., сведение об изготовлении печенежским князем Курей чаши из черепа Святослава, и две былины - о подвиге кожемяки и о белгородском киселе.

Первый случай появления печенегов в фольклоре относится к описанию осады ими Киева в 968 г. Согласно «Повести временных лет» "В лЬто 6476. Придоша печенЬзи на Руску землю первое, а Святославъ бяше Переяславцы, и затворися Волга въ градЬ со унуки своими, Ярополкомъ и Оль-гомъ и Володимеромъ, въ градЬ КиевЬ". Когда в городе начался голод, один из киевлян, умевший говорить по печенежски, выдавая себя за печенега и делая вид, что разыскивает своего коня, добрался до Днепра и передал призыв о помощи воеводе Претичу. Воевода, выдав себя за командующего передовым отрядом в войске Святослава, якобы добился снятия осады с Киева.24 О том, что перед нами не воспроизведение какого-либо письменного источника, а пересказ устного предания, свидетельствуют 1) вставной характер сказания (рассказ о снятии осады заканчивается описанием продолжающейся осады25); 2) условность обмана печенегов киевлянином (незаметно выйти из окруженного города и выдать себя за одного из осаждаюших почти не возможно); 3) отсутствие значимых последстий в результате внешне запоминающегося обмена дарами можду печенежским князем и Претичем; 4) использование обмана как испытание мудрости и хитрости противников. Однако перед нами не одно сказание, а два механически соединенных предания - о киевлянине, подавшем весть из осажденного города и об обмене дарами между полководцами враждующих сторон. Об этом свидетельствует слабая сюжетная связь между действиями обоих героев, и смена по ходу действия одного из них другим как главного лица в разворачивающемся событии. Очевидно второе сказание воспроизведено в «Повести временных лет» не полностью, поскольку его смысл должен был раскрыться в истолковании даров (ср. обмен дарами между скифами и персами у Геродота), хотя перед нами возможна и просто зарисовка, отражающая культуры противостоящих народов.

Под 971-972 гг. в «Повести временных лет» рассказывается, что печенеги устроили у Днепровских порогов засаду на возвращавшегося из Болгарии Святослава, и печенежский князь Куря, убив русского князя, «во лбЬ его съдЬлаша чашю, оковавше лобъ его».27 Здесь в достаточно лаконичный рассказ введена лишь одна яркая поэтическая деталь - чаша из черепа побежденного врага. Однако в других источниках не отразился этот запоминающийся печенежский обычай. В то же время, подобный обычай сохранился в рассказе Геродота о скифах, а археологическое подтверждение его существования было найдено на Бельском городище.28 Знания же об этом обычае древнерусский летописец почерпнул не из текста «Истории» Геродота, а, скорее всего, из пересказа ее отдельных фрагментов и перенес реалии, поразившие его воображение, на печенегов.

Следующее сказание уже передано в «Повести временных лет» более целостно: «В лЬто 6500. Пришедшю бо ему (Владимиру) с войны хорватьскыя, и ее печенЬзи придоша по оной сторонЬ от Сулы. Володимеръ же поиде противу имъ, и срете я на Трубежи на бродЬ, кде нынЬ Переяславль». Печенежский князь предложил Владимиру: «Выпусти ты свой мужь, а я свой, да ся борета. Да аще твой мужь ударить моимь, да не воюемъ за три лЬта; аще ли нашь мужь ударить, да воюемъ за три лЬта». Не имея достойного поединщика «поча тужити Володимеръ», но «приде единъ старъ мужь ко князю», и предложил в качестве противника печенежскому богатырю своего сына, который остался дома, но был так силен, что мог «преторже череви рукама». По предложению юного силача его подвергают испытанию - он вырывает кусок из тела разъяренного быка. Перед поединком печенег, «бЬ бо превеликъ зЬло и страшенъ», посмеялся над русским - «бЬ бо середний тЬлом», но в поединке он был задушен руками. После чего печенеги обратились в бегство, а на месте поединка основан город Переяславль.

Все в этом рассказе «Повести временных лет» свидетельствует о фольклорном происхождении сказания. Призванное объяснить название города («зане перея славу»), упомянутого однако за 85 лет до описываемых событий, оно выступает как топонимическая легенда. Но в нем отчетливо видны черты самостоятельного эпического сказания: появление вражеского предводителя со большим войском и вызов на поединок; отсутствие с нашей стороны достойного соперника и внешапное его появление, удивительное испытание силы героя, победа над врагом, достигнутая голыми руками, разгром и бегство вражеского войска в результате гибели печенежского великана. Причем, как и в былине, герой выходит из иной, не дружинной, социальной среды (кожемяка), он меньше своего соперника и, в отличии от своих братьев, первоначально не принимает участия в походе (что сближает это сказание с историей Давида и Голиафа), а его победа над противником («И ястася, и поча-ша крЬпко держати, и удави печенЬзина в руку до смерти. И удари имь о землю») напоминает победу Геракла над Антеем.То, что сказание бытовало как самостоятельное устное произведение можно видеть из эволюции имени героя в летописях, относящихся к различным эпохам. Так в Рад-зивиловской и Московско-Академической летописях, отразивших Владимирский свод 1206 г.,фраза о наименовании города «зане перея славу отроко тъ» преобрела вид «зане Переяславъ отроку тому имя», а Никоновская летопись и Степенная книга XVI в. уже называют героя «Ян Усмош-вец»,34 отражая в прозвище его ремесло кожевника. Никоновская летопись под 1001, 1004 гг. приводит дополнительные, явно фольклорные, известия о Яне Усмошвеце, помогавшем Алеше Поповичу в борьбе с печенегами.35 Сказания об этом богатыре сохранялись в русском фольклоре и в XIXв.

Устное происхождение имеет и сказание о белгородском киселе, помещенная в летописи под 997г. «УвЬдЬша печенЬзи, яко князя нЬту, и придоша и сташа около БЬлагорода. И не дадяху вылЬсти из города, и бысть гладъ великъ в городЬ, и не бЬ лзЬ Володимеру помочи, не бЬ бо вой у него, печенЬгъ же множьство много». Горожане на вече решили сдаться печенегом, но один старец, не присутствовавший на вече, воспротивился этому. По его совету старейшины градские собрали «по горсти овса, или пшеницЬ, ли отрубъ», «и повелЬ женамъ створити цЬжь, в немь же варять кисель, и повелЬ ископати колодязь, и вставити тамо кадь, и нальяти цЬжа кадь. И повелЬ другый колодязь ископати, и вставити тамо кадь, и повелЬ искати меду». Утром же в город были приглашены печенеги, которым показали и дали отведать «кормлю от землЬ». Взявши цежу для варки киселя и медовую сыту печенежские послы отправились к своим князьям, которые, поверив в невозможность уморить голодом белгородцев, сняли осаду.

Фольклорное происхождение этого сказания также вполне очевидно. В нем развита тема мудрого совета старца, спасающего людей в момент голода. В отличие от развития этого сюжета в сказке, голод в былине о белгородском киселе вызван не природными причинами, а вражеской осадой. Поэтому выход из данного затруднения заключается не в использовании неучтенных остатков зерна, а в обмане противника. Однако перекличка между сказкой и былиной хорошо прослеживается в том, что кисель, с помощью которого обманули печенегов, был сварен из последнего «по горсти» собранного зерна. Главной темой былины о белгородском киселе стала тема испытание хитрости и ума противоборствующих сторон. Фольклорность этого подтверждает некоторая условность обмана, легкость с которой печенеги верят в реальность того, что цежу и сыту белгородцы черпают из колодца.

Когда же возникли сказания о борьбе русских людей с печенегами. Эти фольклорные памятники, в зависимости от времени записи, можно разделить на две группы, причем тексты, входящие в различные группы, отличаются не только временем своего бытования, но и временем, в котором разворачивается действие, а также характером, что, возможно, является еще одним доводом в пользу их разновременности.

Сказание о подвиге киевлянина и сведение об изготовлении печенежским князем Курей чаши из черепа Святослава были включены в состав Начального свода 1093 г., нашедшего свое отражение как в «Повести временных лет», так и в «Новгородской первой летописи». Запись фольклорных памятников отражает их состояние на момент фиксации, и, следовательно, в конце XI в. существовали только эти предания, обращающие внимание не столько на само событие, сколько на отдельные бытовые подробности, развернутых же повествований (былин о кожемяке и о киселе) еще не было. События в этих преданиях привязаны к более далекому от рассказчика периоду - к правлению князя Святослава Игоревича. При этом самом сюжете нет никаких преувеличений (силы героя или наивности его противников).

Характерно, что древнерусское сказание о чаше, изготовленной печенежским князем Курей из черепа Святослава, получило свое развитие в XV в. В созданной в 1472 г. Ермолинской летописи уже есть такая подробность: князь Куря не просто «во лбЬ его съдЬлаша чашю, оковавше лобъ его», но оставил на ней надпись «чюжихъ ища, своя погуби».Схожим оказывается текст надписи, воспроизводимый и в своде 1497 г., и в Уваровской и Софийской летописями: «чюжихъ желая, своя погуби»,«чюжихъ паче силы желая, и своя си погуби за премногую его несытость».Это дополнение отражает именно устное предание, поскольку текст надписи разные летописи передают по разному. К тому же в надписи явно слышится перефразировка упреков киевлян, адресованных Святославу в 968 г.: «Ты, княже, чюжея земли ищеши и блюдеши, а своея ся охабивъ».

Д.С. Лихачев считал, что эта вставка в рассказ о чаше была сделана еще в XI-XII вв. Основанием для такого заключения ему послужила фраза, продолжающая сообщение о надписи на чаше, в сборнике Российской национальной библиотеки (F. IV. 214, летопись, сходная с Тверской): «И есть чаша сия и доныне хранима въ казнахъ князей печенЬзкихъ, пиаху же из нея князи со княгинею въ чер-тозЬ егда поимаются, глаголюще сице: каковъ был сий человек, его же лобъ есть, таковъ буди и ро-дившея от насъ. Тако же и прочиихъ вои его лъбы изоковаша сребромъ и держаху у себе, пиюще з нихъ». Это, по мнению исследователя, может служить как подтверждением реальности существования чаши, так и указанием на появление сведений о ней до XII в., поскольку последние упоминания печенегов в русской летописи относятся к 1169 г.

Однако внимательное рассмотрение этого отрывка из сборника F.IV.214 позволяет усомниться в справедливости вывода Д.С. Лихачева. Его автор явно не представляет, что печенеги были кочевым народом и не имели чертогов. Едва ли современник мог не знать такую подробность. К тому же слово «казна» представляется достаточно поздним. В летописях рубежа XV-XVI вв. оно впервые употреблено при описании событий 1281 г.Летописный свод конца XV в. впервые упоминает это слово под 1298 г., а производное от него «казначЬи» - под 1154 г. Но слова «казна» нет в Лаврен-тьевской летописи 1377 г. Упоминание о изготовлении многих чаш из черепов воинов, погибших вместе с князем Святославом, еще более сближает этот отрывок с рассказом Геродота о скифских обычаях: «С головами же врагов (но не всех, а самых лютых) они поступают так. Сначала отпиливают черепа до бровей и вычищают. Бедняк обтягивает череп только снаружи сыромятной воловьей кожей... Богатые же люди сперва обтягивают череп снаружи сыромятной кожей, а затем еще покрывают внутри позолотой и употребляют вместо чаши. Так скифы поступают даже с черепами своих родственников... При посещении уважаемых гостей хозяин выставляет такие черепа и напоминает гостям, что эти родственники были его врагами и что он их одолел». В рассказе Геродота чаши изготавливаются из черепов далеко не каждого убитого врага, а только самых лютых или находившихся в родстве с победителем, и, следовательно, им т.о. оказывается своеобразная честь, что не совместимо с надписью, якобы сделанной на чаше князя Кури, в которой содержится явный укор Святославу. Поэтому можно предполагать, что и дополнения к рассказу о гибели Святослава в сборнике F.IV.214 появилось позднее. К тому же, как уже сказано, упоминания о надписи на чаше появляются в летописях лишь с XV в. Развитие предания о чаше князя Кури в русских летописях XV-XVI вв. лишний раз подтверждает его фольклорное начало.

К устным преданиям, вошедшим в «Повесть временных лет» уже в начале XII в., относятся сказание о поединке киевского кожемяки с печенежским богатырем и сказание о белгородском киселе. Эти былины в конце XI в. еще не существовали, поскольку они не попали в Начальный свод 10931095 гг. Характерно, что оба эти предания приурочены ко времени княжения святого Владимира.

Какими же предстают печенеги в древних памятниках русского фольклора? Как и последующих русских былинах они оказываются наивны, легко попадаются на уловки. Однако в рассказах «Повести временных лет», имеющих фольклорное происхождение, нет ярко выраженного неприятия печенегов. Даже такая жутковатая подробность, как изготовление чаши из черепа побежденного князя Святослава, не несет в себе негативного отношения к ним, а выступает просто как яркая запоминающаяся деталь. Не случайно развитие этого предания пошло не по пути обличения жестокости печенегов, а по пути наглядного выражения упрека князю-завоевателю. Многочисленность печенегов не привлекла внимание создателей преданий, поскольку ни в рассказе об осаде Киева в 968 г., ни в рассказе о чаше князя Кури нет упоминаний о численности печенегов. В то же время в пересказе былин о поединке юного кожемяки с печенегом подчеркивается, что русский богатырь «бп бо середний тплом», а его противник «бп бо превеликъ зпло и страшенъ». В пересказе же сказания о белгородском киселе отмечается, что «не бп лзп Володимеру помочи, не бп бо вой у него, печенпгъ же множьство много».48 Таким образом, можно предположить, что устойчивое в русском фольклоре представление о многочисленности врагов стало появляться лишь с XII в. Хвастовство противника, пришедшего с войной на Русскую землю, также не было характерно для ранних памятников устного народного творчества, поскольку в предании о подвиге киевлянина печенежский князь с должными опаской и уважением относится к воеводе Претичу, а в былине о кожемяке эта тема лишь намечена, упоминанием того, что печенег посмеялся над соперником.

Показательно, что в «Повести временных лет» практически нет отголосков фольклорных сказаний о половцах, кочевавших во времена составления этой летописи в южнорусских степях. И хотя печенеги еще жили вблизи русских границ, их набеги воспринимались уже как прошлое и могли быть подвергнуты эпическому осмыслению. Именно это обстоятельство позволяло авторам сказаний допускать неточности, обозначив как первое появление печенегов у Киева в 968 г. и перенеся на 85 лет год основания Переяславля. Показательно, что авторы Начального свода использовал предания, относившие описываемые события к 968-972 гг., а автор «Повести временных лет» дополнил Начальный свод былинами, относившими время действия к 992-997 гг. И в том и в другом случае авторы оказались удалены от времени описываемых событий на 120-125 лет, т.е. на четыре поколения. Пока трудно сказать, случайна ли такая устойчивая хронологическая дистанция, но нельзя не обратить внимание на эту особенность в ранних памятниках русского фольклора.

Достаточно точно определяется и тот социальный слой, в котором бытовали фольклорные произведения, попавшие на страницы русской летописи. Безусловно, эти сказания исполнялись в дружинной среде. Но это не значит, что они не могли проникать и в простонародную среду. Не случайно одним из первых героев русской былины стал кожемяка, что еще раз подтверждает высокий статус ремесленника в Древней Руси.

Сложность Повести временных лет в том, что она содержит в своем составе различные жанры и подчиняет их себе (и летописные повести и документы). Значительную часть занимают фольклорные жанры.

Фольклор формируется еще до письменности. Это источник для летописцев (легенды, придания, пословицы, поговорки) Формирование их происходит еще в древности.

Народная память- единственный архив народного творчества.

Вопросы влияния литературы на фольклор и наоборот: Адрианова- Перетц.

Это проблема двух художественны методов, двух мировоззрений. Большинство писателей испытывали влияние христианства. Возникают иные герои и иные идеалы, чем были раньше. Писатель и народный поэт не всегда сходятся в оценке написанного. Герой эпоса побеждает за счет своих определенных качеств.

2 формы повествования 11 века, сближение литературы с фольклором - 1) перенесение в литературу фольклорных сюжетов и мотивов, изобразительных средств, без изменения их идейной сущности.

2) освоение литературой художественного метода народной поэзии.

Повесть временных лет складывается постепенно! И передает народную точку зрения. Постепенно кругозор летописцев становится шире. Идеал- былое единство Руси.

9-10 век: чем больше отдалена эпоха от летописца, тем большее привлечение народного творчества.

1))))-Обрядовый фольклор.

Одна из форм- мифы: 1071 г. Волхвы рассказывают Яну Ушатичу оч много, например, о сотворении мира (бог мылся в бани, уронил на землю мыло и т.д.)

Летописцы были монахами.

2)))Заговорно- заклинательные. Например, плач Ярославны- поэтическое переосмысление заговора.

Погребальные притчи в летописях связаны с язычеством. – индивидуальные-О Васильке Теребовольском

Коллективные- об Олеге.

Летописный текст проникнут идеей государственности.

3))))))) Поговорки и загадки. Классификация пословиц: 1) историч. 2) военные 3) политические 4) бытовые.

Присутствует момент сказочности в 4 местях Ольги. Постепенное уменьшение сказочного элемента. Появление патриотизма! А масти Ольги- переходный тип повествования. Пристутствует диалог! Он имеет фольклорное происхождение, показана разница между фльклорным и письменным диалогом.

Загадка используется в качестве тайного языка!

В мести Ольги есть много иносказаний. Воины не догадываются ни о чем. Момнет обмана есть- приписывание к сказке.

Ольга имитирует свадебную обрядность. Ольга сама приводит свои загадки в исполнение (приказывает ладью кинуть в яму)

4))) Легенды и придания. В преданиях есть возможность подтвердить верность рассказов.

Существует спор- могут ли дружинные песни быть источником летописи. Чем больше присутствует художественности- тем меньше обратит внимание на них летописец. Точно определить форму народного предания невозможно!

Предания как- бы стоят на грани- это исторические обобщения. Более поздние исторические предание уже имеют сюжет. Легенды связаны с городами, могильниками, селами.

5))) Диалог из фольклора пришел в летопись. Вся устная практика переходит в летопись. Диалог легко представимый, драматичный. Диалог в 3 метсях Ольги присутствует.

Важное отличие- нет метафорического языка. Присутствует момент элемент ретордации.

6))) Былины. Предания 922 г. Как пришли на Русь печенеги несет на себе печать подлинной народной идеологии.

Зачем мы обращаемся к литературе далекого прошлого? Что она дает современному читателю?

Прежде всего, конечно, культурный человек должен знать свою историю. Знакомство с историей учит человека ценить то прекрасное, что создал народ.

Вот и вам, уважаемые шестиклассники, мы предлагаем «окунуться» в историю, взглянуть на неё глазами предков, ощутить себя участником той жизни и тех событий, чтобы постичь духовное богатство древней русской литературы.

ПИСЬМЕННОСТЬ - совокупность письменных средств общения, включающих понятия системы графики, алфавита и орфографии какого-либо языка или группы языков, объединённых одной системой письма или одним алфавитом. (Большая советская энциклопедия, 1969-1978).

Письменность - это великое изобретение человека. Каждый народ стремился к формированию и развитию своего родного языка, к созданию письменности.

Доказано, что письменность на Руси существовала и до принятия христианства, но это было примитивное письмо: вырезали знаки на дереве, а также пользовались греческими и латинскими буквами. Но это было не очень удобно, так как эти буквы и знаки не передавали особенности речи славян (рис. 1).

Рис. 1. Письменность славян. «Гороушна» - амфора с древнейшей русской надписью ()

После принятия христианства (а это произошло в 988 году во время правления в Киеве князя Владимира Святославовича) необходимо было проводить богослужение по священным книгам, но все они были либо на греческом, либо на латинском или болгарском языках. Эти языки были непонятны большинству славян, что вызывало трудности во время проведения церковной службы.

На Русь были призваны братья Кирилл и Мефодий, происходившие из знатной греческой семьи, проживавшей в Македонии в городе Салоники. И вот в 863 году Кирилл с помощью своего брата Мефодия, а также учеников составил славянскую азбуку и перевел на славянский язык Евангелие, Апостол и Псалтирь. Братья монахи причислены к лику святых, а в Болгарии даже есть орден их имени. 24 мая считается днем святых Кирилла и Мефодия и в нашей стране празднуется как День славянской письменности и культуры. С 1991 года этому празднику придан статус государственного. В 1992 году в Москве был открыт памятник Кириллу и Мефодию на славянской площади у подножия его установлена неугасимая лампада - знак вечной памяти. Как уже говорилось, первыми книгами, были переводные церковные книги, а вот уже с одиннадцатого века на Руси появляется своя собственная русская литература. Эти произведения писали высокообразованные монахи или же знатные люди.

Почему появилась необходимость в появлении собственных произведений?

Цель древнерусской литературы - поучать, наставлять, воспитывать. На Руси были свои великие герои, на примере которых можно было учить благочестию, с которых можно было брать пример. Происходили значимые исторические события, о которых должны были знать русичи и гордиться ими, это воспитывало патриотизм и желание защищать родину, отдать за нее жизнь. Древнерусская литература просуществовала вплоть до конца семнадцатого века.

На высоком берегу Днепра стояла столица древней Руси - Киев. Золотые купола белокаменных храмов возвышались и над избой бедняка, и над княжескими палатами. Въезжали в город через Золотые ворота. Во времена правления Ярослава Мудрого Киев стал культурным центром древней Руси. Князь много читал и приглашал к себе книгописцев, которые переводили с греческого, болгарского, латинского языков на русский различные книги. Тогда же стали создаваться летописи.

ЛЕТОПИСЬ - это описание исторических событий по годам.

ЛЕТОПИСЕЦ - составитель летописи.

ЛЕТОПИСАНИЕ - составление летописи.

Каждая летопись начиналась со слов «В лето», а слово «лето» означает год, поэтому мы и называем эти произведения летописями. Летописец описывает события своего времени и прошлых лет для того, чтобы люди знали, какими трудами и подвигами создавалась наша земля, чтобы они любили её и учились на примере прошлых поколений. Однако летописец не только прославлял защитников родины, но и осуждал тех князей, которые поднимались против своих братьев.

Первым летописцем был монах Киево-Печерского монастыря Никон (рис. 2), его называли великим. В конце жизни, когда он стал игуменом Киево-Печерского монастыря, он составил летопись «Первая история России». Ученые считают, что это был 1073 год. Труд его продолжили другие летописцы, а в первой четверти двенадцатого века монах Киево-Печерского монастыря Нестор (рис. 4) составил «Повесть временных лет» (рис. 3), великое произведение древнерусского искусства. До нас дошла эта повесть, переписанная и отчасти доработанная монахом Выдубицкого монастыря Сильвестром, поэтому можно сделать вывод, что «Повесть временных лет» - это плод долгих трудов нескольких поколений летописцев. Название «Повесть временных лет» в науке закрепилось в восемнадцатом веке, а до этого это произведение называлось так «Се повести временных лет, откуда есть пошла Русская земля, кто в Киеве начал первым княжить и откуда Русская земля стала есть».

Рис. 2. Летописец Киево-Печерского монастыря Никон ()

Рис. 3. Повесть временных лет ()

Рис. 4. Нестор-летописец ()

«Повесть временных лет» начинается от библейского всемирного потопа, когда Ной распределил территории земли между своими сыновьями. Территория, на которой потом распространились славянские племена, была отдана Иафету, то есть от Иафета и пошел род славян. Далее идут записи о славянских племенах, об их происхождении, о тех территориях, на которых они жили, о нравах и обычаях, рассказывается о путешествии апостола Андрея по Руси и о возникновении Киева.

Не только князья, но и простые люди описаны в «Повести временных лет». Одним из таких героев является юноша Кожемяка, так его звали, потому что он занимался выделкой кожи (для того чтобы кожа становилась мягкой и эластичной, её долго разминали).

СКАЗАНИЕ - повествовательно-житийный жанр древнерусской литературы в киевский и новгородский периоды с использованием исторических и легендарных материалов. (Поэтический словарь. - М.: Советская Энциклопедия. Квятковский А. П., науч. ред. И. Роднянская, 1966).

Прочитаем «Сказание о Кожемяке»:

« В лето 992. Князь Владимир только возвратился с войны, как напали на Русь печенеги. Выступил Владимир (рис. 5) против них и встретил их на берегу реки Трубеж у брода. И стоял Владимир на этой стороне, а печенеги - на той, и не решались ни наши перейти на ту сторону, ни те - на эту.

Рис. 5. Киевский князь Владимир Святославович (Владимир Красное Солнышко) ()

И подъехал князь печенежский к реке, вызвал Владимира и сказал ему: «Выпусти ты своего воина, а я - своего, пусть борются. Если твой муж бросит моего на землю, то не будем воевать три года, если же наш муж бросит твоего оземь, то будем разорять вас три года».

И разошлись. А Владимир, вернувшись в свой стан, послал глашатаев со словами: «Нет ли такого мужа, который бы схватился с печенегом?» Но никого не нашлось.

На следующее утро приехали печенеги и привели своего мужа, а у наших не оказалось. И стал тужить Владимир, посылая по всему войску своему. И пришел к князю один старый муж и сказал ему:

- Князь! Есть у меня один сын меньшой дома. С самого детства никто его не бросил еще оземь. Однажды я бранил его, а он мял кожу, так он рассердился и разодрал кожу руками.

Услышав об этом, князь обрадовался и послал за ним. И привели его к князю, и поведал ему князь все. Юноша сказал:

- Князь! Не знаю, могу ли я с ним бороться - испытай меня. Нет ли большого и сильного быка?

И нашли быка большого и сильного. И повелел он разъярить его. Прижгли быка каленым железом и пустили, и побежал бык мимо него, и схватил он быка рукою за бок, и вырвал кожу с мясом, сколько рука захватила. И сказал ему Владимир: «Можешь с ним бороться».

На следующее утро пришли печенеги и стали звать: «Где же муж? Вот наш готов!» Был печенег очень велик и страшен. И выступил муж Владимира, и увидел его печенег и посмеялся, ибо был он среднего роста. И размерили место между обоими войсками, и пустили их друг против друга. И схватились, и начали крепко жать друг друга. И удавил юноша печенежина руками до смерти. И бросил его оземь. Раздался крик, и печенеги побежали, а русские погнались за ними и прогнали их.

Владимир же рад был, и заложил город у брода того, и назвал его Переяславль, ибо перенял славу отрок тот. И сделал его Владимир великим мужем и отца его тоже. И возвратился Владимир в Киев с победой и со славой великой ».

Мы видим: старый муж и его сын - простые, не знатные люди.

Почему Владимир выбрал именно юношу Кожемяку?

Наверное, в первую очередь, повлияла история отца о коже, ведь разорвать кожу практически невозможно, это может сделать только очень сильный человек. Ради победы над врагом отец готов пожертвовать своим сыном, он любит его, гордится им, но отдает князю для подвига во имя Родины. Кожемяка не уверен, что может победить печенега, поэтому просит испытать его - в этом проявилась и его храбрость, и ответственность.

Князь Владимир, старик отец и юноша Кожемяка готовы пожертвовать жизнью ради Родины, в этом проявился их патриотизм, преданность родной земле, любовь к ней и готовность к самопожертвованию.

Летописцу было важно рассказать именно эту историю как доказательство того, что на Руси есть великие герои, есть свои богатыри, не уступающие героям других народов, продолжающие подвиги славных предков.

В летописном предании есть одно существенное отличие от былины: в роли богатыря выступает не профессиональный воин, а простой ремесленник: он побеждает благодаря своим рукам, привыкшим мять кожу и потому особенно сильным (впрочем, в летописном рассказе реальная сила Кожемяки явно преувеличена — в духе былин или сказок). Самое главное отличие от былины заключается в том, что в летописной записи подвиг безвестного отрока-богатыря соотнесен с точно датируемым, реально бывшим историческим событием и как бы подтвержден документально.

Подробнее о Кирилле и Мефодии

Рис. 6. Иконописное изображение братьев Кирилла и Мефодия ()

Из жизнеописаний создателей славянской письменности мы знаем, что братья Кирилл и Мефодий (рис. 6) были родом из города Солуни, сейчас это город Салоники. Мефодий был старшим братом из семи братьев, а Константин (впоследствии Кирилл) - младшим. Константин получил образование при дворе императора Константинополя: изучал богословие и философию, его даже прозвали философом, то есть мудрецом. Он овладел несколькими языками, по окончании учения был назначен хранителем библиотеки, затем он стал учителем философии в Высшей Константинопольской школе. Его ждала блестящая карьера, но он предпочел удалиться в монастырь.

Однако Константину не удавалось много времени проводить в уединении - как лучшего веропроповедника его часто посылали в соседние страны. Поездки эти были успешными: однажды путешествуя к хазарам, Константин посетил Крым, там он окрестил около двухсот человек, а также взял с собою отпущенных на свободу пленных греков.

Но у Константина было слабое здоровье, и в сорок два года он сильно заболел. Предчувствуя свой близкий конец, он принял монашество и, как уже говорилось, переменил свое мирское имя Константин на Кирилл.

После этого он прожил еще пятьдесят дней, простился с братом и учениками и тихо скончался четырнадцатого февраля 869 года.

Изображение кириллицы и глаголицы

Кирилл и Мефодий создали славянскую азбуку, хотя вопрос о том, кто же на самом деле, является создателем кириллицы остается нерешенным. Было две славянские азбуки - кириллица (рис. 7) и глаголица (рис. 8). Глаголица, как полагают ученые, является более древней. Глаголица не прижилась на Руси, хотя была известна.

Полагают, что Кирилл создал именно глаголицу, а кириллическая азбука, которой мы пользуемся и по сей день, была создана одним из его учеников, Климентом, который назвал её кириллицей в честь своего учителя.

В кириллице сорок три буквы, часть которых имеют числовое значение, то есть некоторые буквы обозначали числа. Кириллица просуществовала практически без изменения до времён Петра Ι, при нём были внесены изменения в написания некоторых букв, а одиннадцать букв были вообще исключены из алфавита. В 1918 году кириллица потеряла еще четыре буквы: i («и» с точкой), ѵ (ижицу), ѳ (фиту) и ѣ (ять).

Рис. 7. Кириллица ()

Рис. 8. Текст на глаголице ()

Список литературы

1. История, культура и традиции Рязанского края. Как появилась письменность у древних славян [Электронный ресурс]. - Режим доступа: ().
2. Культурное наследие земли Смоленской. «Гороушна» - амфора с древнейшей русской надписью [Электронный ресурс]. - Режим доступа: ().
3. Нестор Летописец. Повесть временных лет [Электронный ресурс]. - Режим доступа: ().
4. Православный календарь. Преподобный Нестор-летописец [Электронный ресурс]. - Режим доступа: (Источник).

Домашнее задание

1. Подготовьте художественный пересказ «Сказания о Кожемяке».
2. Задание на выбор

   А Если вы любите рисовать, предлагаем создать портрет Кожемяки. Постарайтесь в своем портрете передать характер героя: мужество, скромность и любовь к родине.

   Б Если вы любите сочинять, то напишите «Летопись одного дня».

   Представьте себя в роли летописца. Для этого в течение дня записывайте всё, что происходило в этот день в мире, в нашей стране, в вашем городе (селе) и даже в вашем классе. Материалом для летописи могут стать телевизионные передачи, газеты и журналы, беседы с родителями и сверстниками, а также ваши личные наблюдения.

   В год 20…, в день…