«Я хочу быть понят моей страной, а не буду понят - что ж, по родной стране пройду стороной, как проходит косой дождь». «страсти по маяковскому» — цитаты, афоризмы, факты из жизни поэта Я хочу быть понят родной страной
Громадный,
угловатый,
как плотина,
стоит он поперек любых неправд...
Е. Евтушенко
“Нет, весь я не умру”. Эти бессмертные пушкинские слова можно адресовать и Владимиру Маяковскому. Время и над ним не властно. Обожествляемый и хулимый, распятый и воскресший, он все-таки с нами. С ним можно соглашаться, спорить, но пройти мимо его стихов равнодушно нельзя!
Бывшая площадь Маяковского в Москве, нынче снова Триумфальная. В центре стоит он. Открытый жест, распахнутость, предельная откровенность. А мне почему-то поэт всегда представлялся иным: тонким, ранимым, так и не нашедшим ни настоящей любви, ни подлинного понимания.
Уже в раннем творчестве его лирический герой крайне противоречив. Вот он с презрением заявляет, срываясь на крик:
Я захохочу и радостно плюну,
плюну в лицо вам
я - бесценных слов транжира и мот.
Но вдруг разоблачительный пафос исчезает, и перед нами предстает человек, которому страшно и одиноко в этом беззвездном мире, который мечтает о том, “чтобы каждый вечер над крышами загоралась хоть одна звезда”.
Маяковский хочет найти родственную душу, быть понят хоть кем-то. О том, чтобы быть понятым всей страной, он еще не мечтает. Но и это естественное желание обрести хотя бы одного единомышленника недостижимо:
Нет людей.
Понимаете
крик тысячедневных мук?
Душа не хочет немая идти,
а сказать некому.
И вот наступил 1917 год. “Моя революция”, - так охарактеризовал Маяковский события Октября. Сейчас, когда взгляды и мнения людей резко изменились, когда Ленин из идеала и божества превратился в “самого злонамеренного” человека русской истории, как охарактеризовал его А. Солженицын, вправе ли мы осуждать Маяковского и многих других, искренне поверивших, что ненавистный им “мир жирных” будет сметен, что в стране воцарятся свобода и взаимопонимание?
Как много работал Маяковский в эти годы! Писал стихи, которые порой не отвечали высоким художественным вкусам. Но ведь не сильные в эстетике прекрасного крестьяне и солдаты восхищались его частушками! “Плохо?” - спросите вы. Безусловно! Но разве не кроется за всем этим горячее желание быть услышанным и понятым хоть так, через плакаты, агитки, лозунги?
Чувство долга - вот одно из свидетельств духовной значительности Маяковского. В поэме “Про это” есть удивительные строчки:
Должен стоять,
стою за всех, за всех расплачусь,
за всех расплачусь.
Он мечтал о тончайшей связи своего лирического героя с людьми, о понимании и доверии к нему самому, поэту, отдавшему весь талант “атакующему классу”. Однако все чаще и чаще Маяковского одолевали сомнения. Строчка, вынесенная в качестве темы данного сочинения, имеет ведь продолжение, в котором звучат мотивы одиночества и неразделенности мыслей:
Я хочу быть понят моей страной,
а не буду понят - что ж,
по родной стране пройду стороной,
как проходит косой дождь.
Думаю, эти слова принадлежат не “агитатору, горлану-главарю”, а сомневающемуся и очень страдающему человеку.
Перед смертью В. Маяковский написал “Во весь голос: первое вступление в поэму”. У меня сложилось впечатление, что поэт сознательно обратился к потомкам, разуверившись в том, что его поймут современники. Именно им, людям будущего, он стремится объяснить свою позицию в искусстве, на их понимание и великодушие он рассчитывает:
Заглуша
поэзии потоки, я шагну
через лирические томики, как живой
с живыми говоря.
Именно в этом произведении мы находим строчки, свидетельствующие о глубокой душевной драме поэта:
Но я
себя
смирял,
становясь на горло собственной песне.
Неужели современные литературоведы, с высокомерием рассуждающие о творческих просчетах и явной деградации поэта Владимира Маяковского, не чувствуют той страшной тоски и боли, которыми наполнены эти слова?!
Вильгельм Кюхельбекер в 1845 году писал:
Горька судьба поэтов всех племён;
Тяжеле всех судьба казнит Россию...
Это строки о Пушкине, Лермонтове, Блоке, Есенине и, конечно, о Маяковском!
Не понятый современниками, объявленный “лучшим и талантливейшим” после смерти, оплеванный в наши дни, поэт так и остался одинокой звездой на небосклоне русской поэзии XX века. Но очень хочется верить, что пройдут годы, новые читатели обратятся к стихам Маяковского и наконец поймут все богатство его поэтического мира, всю глубину его личности.
Я думаю, что это понимание не за горами. И поняла я это, случайно прочитав стихотворение одной десятиклассницы:
Здравствуйте, Маяковский!
А я принесла Вам листья.
Резные кленовые листья,
Желтые и с багрянцем!
Идут, идут к Маяковскому люди с душой, открытой прекрасному, доброму. Идут и всегда будут идти!
С именем Маяковского прочно связано представление о поэте-новаторе. Таких смелых, радикальных изменений в поэзии не совершил ни один поэт ХХ века. Однако, сопоставление опыта Маяковского и его современников приводит к мысли, что
приживаются и оказывают влияние на дальнейшее развитие искусства те открытия, которые отвечают потребностям времени. Тем и дорого нам творчество Маяковского, что этот поэт предпринимает поиски оздоровления поэзии и стремится слить свою
судьбу с судьбой народа. В поисках понимания у своего народа Маяковский сделал самый смелый и решительный шаг, превратив поэзию в активную участницу митингов, демонстраций. Историческая заслуга поэта – создание лирики нового типа.
Проблема художественного новаторства по-своему осознаётся Маяковским. У прежних писателей были читатели, а Маяковский, когда сочиняет стихи, воображает себя перед огромными толпами слушателей. Почти в каждом его стихотворении есть это Вы –
обращение к толпе: «Эй, вы, …Вы, которые… Смотрите… Послушайте!..». Маяковский создал свои собственные ритмы. Маяковский именно тем и хорош, что он безбоязненно воспроизводит в стихах эти уличные, хлёсткие, вульгарные ритмы, созданные
митинговыми речами, возгласами драк и скандалов. Именно этим митинговым стилем Маяковский стремился донести свои стихи до народа. И это, на мой взгляд, ему удалось.
Маяковский, любовно подмечая в жизни страны ростки нового, прекрасного, не устаёт напоминать и о том, что «дрянь пока что мало поредела», что ещё «очень много разных мерзавцев ходят по нашей земле и вокруг». Поэтому такое большое значение
поэт придавал сатире. Сатирические произведения Маяковского поражают своим тематическим разнообразием. Кажется, нет такого отрицательного явления, которое не попало бы под увеличительное стекло поэта-сатирика. Перед нашим взором «целая
лента типов тянется»: новый буржуа, вредитель, обыватель, пьяница, лодырь, бракодел, трус, взяточник и т. д. Сатира Маяковского рождена гневом поэта – патриота России и гуманиста, отвергающего всё, что унижает и оскорбляет человека. Чтобы привлечь внимание читателя к своим сатирическим стихам, поэт пользуется различными способами укрупнения и
заострения образа, создаёт особую, необычную ситуацию, близкую к фантастике. Так, своё стихотворение «Прозаседавшиеся» поэт направил против бюрократизма и волокиты. В этом стихотворении говорится, как бюрократы заседают по 20 раз в день,
решая пустопорожние вопросы, «разрываются» пополам, и уже «людей половины» присутствуют одновременно на двух заседаниях. Маяковский открыто заявляет о своём отношении к бюрократизму»:
Мечтой встречаю рассвет ранний:
«О, хотя бы ещё
одно заседание
относительно искоренения всех заседаний!»
К теме бюрократии Маяковский подошёл ещё ближе в драме «Баня». В своих сатирических пьесах поэт стремится продолжить и развить традиции народного театра. Публицистичность и зрелищность – одно из проявлений движения Маяковского к
народности. Он хотел быть понят своей страной, но хорошо знал, что массовый читатель и зритель ещё не обладали высокой культурой. Свою цель поэт видел не в подлаживании к низкому уровню массового читателя, а в приобщении масс к высокой культуре, ибо только в этом случае массы смогут правильно понять его творчество. Отсюда поиски контакта с читателем: создание броских плакатов, агитационных и рекламных стихов, выступления в многолюдных местах. Маяковский писал произведения не только на злободневные темы. В своём творчестве поэт затрагивал вечные лирические
темы: любовь, поэт и поэзия и другие. Необычным подходом к таким темам Маяковский побуждал читателя к размышлениям, к оценке позиций автора в том или ином вопросе. На тему трагической любви поэт написал поэму «Про это». Это конфликт между
лирическим героем и миром мещанства. Трагизм в том, что в мире мещанства оказалась любимая женщина. Подобный сюжет не раз освещался в литературе 20 годов ХХ столетия. Но в поэме Маяковского он приобретает предельную остроту. Сталкиваются
два мира. Страстно и гневно звучат слова героя поэмы:
… не приемлю, ненавижу это всё.
Всё, что в нас ушедшим рабьим вбито…
Этими строками Маяковский хотел показать читателям своё негативное отношение к мещанству, к скучному быту обывателей. Человеческим величием, страстной убеждённостью, благородством насыщен разговор поэта с потомками («Во весь голос»).
Маяковский разговаривает с потомками «о времени и о себе», о том, как он понимает время и искусство, этому времени необходимое. В поэме «Во весь голос» господствует мысль о бессмертии созданного в трудах и бою, вера в разум и благодарность потомков. Поэт отвергает индивидуалистическое искусство. Маяковский утверждает, что поэт должен служить интересам народа:
… до самого
последнего листка
я отдаю тебе, планеты пролетарий.
Изучая творчество Маяковского, я понял, что всё сделанное им в искусстве – подвиг величайшего бескорыстия. Неугасающая популярность и злободневность поэзии Маяковского доказывают, что этот подвиг бессмертен. Поэт, на мой взгляд, достиг
своей цели – народ понял и по достоинству оценил его творчество.
∗∗∗
По мне, единственным темным пятном в биографии поэта — это его смерть. Если придерживаться мнения официальной версии — самоубийства, то оно вызывает много споров и сомнительных выводов. Особенно, если учитывать одно из интервью дочери Маяковского — Эллен Патрисия Томпсон (Елена Владимировна Маяковская):
«Я хочу, чтобы все знали главное — Владимир Маяковский не совершал самоубийства! Он знал, что у него есть дочь, он стремился жить, жить ради меня и говорил своим друзьям, показывая на мою фотографию: «Это мое будущее!» Когда он понял, что его мечта об идеальном обществе неосуществима, то стал об этом говорить, перестал писать, и его ликвидировали.»
Как было на самом деле, очевидно, мы никогда не узнаем. В то время вершителями судеб как известных, так и вполне обычных людей, были специальные органы и делали они свое дело весьма профессионально. Был ли это заговор или у Маяковского сдали нервы, или еще какие версии — сегодня это уже не имеет никакого значения. Весь трагизм в другом — почти все гениальные люди уходят слишком рано, оставляя нам — обычным почитателям их талантов, сумасшедшее количество версий и догадок…
Мне бы
памятник при жизни
полагается по чину.
Заложил бы
динамиту
— ну-ка,
дрызнь!
Ненавижу
всяческую мертвечину!
Обожаю
всяческую жизнь!
(Юбилейное)
Факты, цитаты, афоризмы Владимира Владимировича Маяковского:
Маяковский с детства страдал бактериофобией и терпеть не мог булавок и заколок. Это связано с тем, что отец Маяковского умер от заражения крови, уколовшись об иголку, сшивая бумаги. «Умер отец. Уколол палец (сшивал бумаги). Заражение крови. С тех пор терпеть не могу булавок. Благополучие кончилось. После похорон отца — у нас 3 рубля. Инстинктивно, лихорадочно мы распродали столы и стулья. Двинулись в Москву. Зачем? Даже знакомых не было». (Автобиография «Я сам», 1928 г.).
Самая неоднозначная и роковая фигура в жизни поэта – это его муза и его «проклятье» Лиля Брик . Она была замужем, когда познакомилась с известным к тому времени поэтом. Через пять лет после знакомства с супругами Брик, Маяковский поселился вместе с ними – он испытывал необъяснимое влечение к Лиле, а она относилась к нему неоднозначно: «Какая разница между Володей и извозчиком? Один управляет лошадью, другой - рифмой».
Несмотря на свое отношение к Лиле, Маяковский неоднократно заводил романы на стороне. Последней его девушкой стала актриса Московского художественного академического театра Вероника Полонская , однако не ей он посвятил прощальные строки.
Все свои стихи он завещал семье Брик. После его смерти Лиля хлопотала о том, чтобы имя поэта не было забыто, а сама до смерти носила золотое кольцо Маяковского с гравировкой «Л.Ю.Б.» — Лиля Юрьевна Брик.
«1930 год начался для него скверно. Много болел. Неудачно прошла его выставка, никто из коллег не пришел, хотя было много молодежи. Еще одна неудача – премьера «Бани» в марте. Начались разговоры, что Маяковский исписался, и он это слышал. А у меня как раз в это время тоже не ладилось в театре. Он хотел, чтобы я ушла из театра, чего я не могла сделать. Мы ссорились, иногда из-за мелочей, ссоры перерастали в бурные объяснения», – говорила Полонская в интервью в 1990 г.
В последние дни своей жизни Маяковский находился на грани безумия. Он постоянно устраивал скандалы Полонской, вынуждал ее бросить театр и уйти от мужа. Якобы ее отказ в последнем их разговоре и стал поводом для самоубийства – поэт застрелился через три минуты после того, как актриса от него вышла.
В предсмертном письме Маяковский написал: «В том, что умираю, не вините никого и, пожалуйста, не сплетничайте. Покойник этого ужасно не любил. Мама, сестры и товарищи, простите – это не способ (другим не советую), но у меня выходов нет. Лиля – люби меня. Товарищ правительство, моя семья – это Лиля Брик, мама, сестры и Вероника Витольдовна Полонская. Если ты устроишь им сносную жизнь – спасибо».
После его гибели многие винили Полонскую в том, что она стала причиной этого страшного шага. Она и сама чувствовала вину, о чем писала в воспоминаниях: «Было бы нелепо, если бы я этим хотела сказать: Маяковский застрелился, чтобы разрушить мой семейный быт. Но в комплексе причин, которые привели его к гибели, было и то недоразумение между нами, которое он принял за разрыв». Тем не менее утверждать, что их ссора была причиной самоубийства, – преувеличение. Скорее – поводом, последней каплей.
Говорят, несвободные женщины – это рок, который преследовал Маяковского всю жизнь. Лиля Брик была замужем, у Татьяны Яковлевой было еще три поклонника, кроме него, Вероника Полонская так и не поддалась на его уговоры и не развелась с мужем. Поэт очень тяжело переживал вынужденную необходимость делить любимых женщин с другими мужчинами. Никто из них не принадлежал ему до конца.
11 месяцев провел Маяковский в одиночной камере №103 в Бутырской тюрьме. Попал он туда по подозрению в пособничестве побегу женщин-политкаторжанок из Новинской женской тюрьмы в Москве. Его освободили за недостатком улик.
Маяковский принимал участие в антирелигиозной кампании, которую инициировал ВЦИК в 1928-1929 годах. Он даже стал членом Союза воинствующих безбожников, пропагандируя атеизм. Его перу принадлежат такие строки:
У хитрого бога
лазеек -
много.
Нахально
и прямо
гнусавит из храма.
(«Надо бороться», 1929 г.)
На одном из концертов некто маленький подскочил к В.В.Маяковскому и кричит: «От великого до смешного — один шаг!» Маяковский шагнул ему навстречу: «Вот я его и делаю».
Мгновенная реплика Владимира Владимировича Маяковского на выпад одного из многих оппонентов:
— Вы товарищ, возражаете, словно воз рожаете!
Однажды при Маяковском обсуждалась какая-то книга, и один из присутствующих сказал о ней:
«Жизнь как она есть».
Маяковский моментально отреагировал:
«А кому она такая нужна?»
В одном из стихотворений Маяковского есть такая строка:
«Пока перед трюмо разглядываешь прыщик…»
Эта фраза довольно точно отражала поведение самого поэта. Он подходил к зеркалу и пристально и подозрительно разглядывал свое лицо: не прицепилась ли какая-нибудь гадость или зараза, не грозит ли ему смерть от незамеченной царапины. Маяковский мог внезапно отодвинуть в сторону все бумаги со стола и начать бриться, бурча себе под нос:
«Нет, недостаточно я красив, чтобы бриться не каждый день».
Весь остальной туалет у поэта почти не требовал времени, ни зеркала, ни внимания. Вся одежда ложилась на его плечи незаметно элегантно, как надо.
В 1926 году Маяковский приехал в Тифлис и зашел в магазин «Заккнига». Он разговаривал с директором магазина о делах, а потом заметил:
«У вас тут все — закавказское, «Заккнига», «Закшвейторг»… Вероятно, и песня о «Кирпичиках» поется здесь тоже в закавказском варианте:
«И за эти вот заккирпичики…»
В Тифлисе проходил вечер под названием «Лицо литературы СССР». В конце вечера Маяковскому стали задавать различные вопросы. Вот некоторые из них.
Вопрос: «Как вы относитесь к Демьяну Бедному?»
Маяковский: «Читаю».
Вопрос: «А к Есенину?» (Прошло около двух месяцев после его смерти.)
Маяковский: «Вообще к покойникам я отношусь с предубеждением».
Вопрос: «На чьи деньги вы ездите за границу?»
Маяковский: «На ваши!»
Вопрос: «Часто ли вы заглядываете в Пушкина?»
Маяковский: «Никогда не заглядываю. Пушкина я знаю наизусть».
Давид Бурлюк так представлял молодого Маяковского своим знакомым: «Владимир Маяковский — гениальный поэт!»
А потом говорил Маяковскому: «Не подведите меня, пишите хорошие стихи».
После зарубежной поездки Маяковского спрашивали: «Владимир Владимирович, как там в Монте-Карло, шикарно?»
Он отвечал: «Очень, как у нас в «Большой Московской» [гостинице]».
Тогда же его спросили: «Вы много ездили. Интересно, какой город вы считаете наиболее красивым?»
Маяковский коротко ответил: «Вятку».
Однажды Маяковский посетил редакцию какого-то журнала, а, уходя, обнаружил пропажу своей палки и сказал:
«А где же моя палка? Пропала палка. Впрочем, зачем говорить «пропала палка», когда можно сказать проще: пропалка».
Зимой 1926 года должно было состояться обсуждение романа молодого писателя Филиппа Гоппа «Гибель веселой монархии». Маяковский встретил писателя перед обсуждением и поддернул: «Растете, как на дрожжах. Читал о вашем романе «Гибель веселой монахини».
Несколько позже, встретив Гоппа на улице, Маяковский спросил: «Что пишите?»
Гопп ответил: «Повесть».
Маяковский: «Как называется?»
Гопп: «Скверная сказка».
Маяковский: «Какая тема?»
Гопп стал развивать свои мысли: «Ну, знаете, Владимир Владимирович, как вам сказать… Эта тема уже давно носилась в воздухе…»
Маяковский перебил: «Портя его…»
Гопп обиделся: «Почему — портя?»
Маяковский пояснил: «Ну, как же? Если сказка скверная, то какого же запаха от нее можно ожидать!»
Политехнический институт, Владимир Маяковский выступает на диспуте о пролетарском интернационализме:
— Среди русских я чувствую себя русским, среди грузин я чувствую себя грузином…
Вопрос из зала:
— А среди дураков?
Ответ:
— А среди дураков я впервые.
ВООБЩЕ, Маяковскому с женщинами и везло, и не везло одновременно. Он увлекался, влюблялся, однако полной взаимности чаще всего не встречал. Биографы поэта в один голос называют его самой большой любовью Лилю Брик. Именно ей поэт писал: «Я люблю, люблю, несмотря ни на что, и благодаря всему, любил, люблю и буду любить, будешь ли ты груба со мной или ласкова, моя или чужая. Все равно люблю. Аминь». Именно ее он называл «Солнышко Самое Светлое».
Владимир Маяковский и Лиля Брик А Лиля Юрьевна благополучно жила со своим мужем Осипом Бриком, называла Маяковского в письмах «Щенком» и «Щеником» и просила «привезти ей из-за границы автомобильчик». Брик ценила гений своего обожателя, но любила всю жизнь только мужа Осипа. После его смерти в 1945 году она скажет:
«Когда застрелился Маяковский - умер великий поэт. А когда умер Осип - умерла я». Примечательно и другое высказывание Лили Юрьевны. Узнав о самоубийстве Маяковского, Брик произнесла: «Хорошо, что он застрелился из большого пистолета. А то некрасиво бы получилось: такой поэт - и стреляется из маленького браунинга».
Портрет Репина. Худ. Маяковский «Сидящая натурщица» 1911 год
На экзаменах в училище живописи обычно рисовали обнаженную фигуру и гипсовую голову. Давали по три часа на каждую работу. Экзамены продолжались шесть дней. Маяковский, придя с испытаний, сказал своему учителю Петру Калнину:
— Петр Иванович, ваша правда! Помните, как вы учили делать обнаженную натуру? Я начал от пальца ноги и весь силуэт фигуры очертил одной линией.
«Жираф на приеме у зубного врача» 1912 — 1913 годы
К жирафам у поэта была особая любовь. В начале XX века целый ряд его рисунков получил название «Жирафья серия». Жираф — образ и самого Маяковского, так его называли друзья. А как иначе, если двухметровый поэт частенько появлялся на публике в желтой кофте с черными манжетами и воротником? Рисунки отражали реалии его жизни: у Маяковского болели зубы, поэтому на одной из иллюстраций и появился «рвач» (так он сам называл зубных врачей), удаляющий жирафу зуб.
Из-за стихотворной «лесенки», которую придумал сам Маяковский и которая впоследствии стала его визитной карточкой, многие коллеги поэта обвиняли его в жульничестве: ведь в то время газеты платили гонорары именно за количество строк, а не за знаки.
Поэт был страстным любителем азартных игр. Обожал бильярд и карты, не боялся сыграть и в «русскую рулетку». Кстати, есть версия, что именно проигрыш «русскую рулетку» стал причиной гибели Маяковского — ведь обстоятельства его смерти до сих пор не до конца ясны.
Мало кто знает, что Маяковский был тесно связан не только с литературой, но и с зарождавшимся в России кинематографом. Он писал сценарии и сыграл пару ролей. К сожалению, до нас дошли только фрагменты одного фильма, где можно взглянуть на поэта – это «Барышня и хулиган».
Владимир Маяковский побывал множество раз за границей с гастролями, включая не только Европу (Франция, Германия), но и Америку, что было абсолютной экзотикой для советского человека того времени. Из этих путешествий родилось также немало стихотворений.
Была у Маяковского и несчастная любовь — к русской эмигрантке Татьяне Яковлевой. Романа не получилось, зато поэт написал прекрасное стихотворение «Письмо к Татьяне Яковлевой». Есть и такая красивая парижская легенда, связанная с увлеченностью Маяковского Яковлевой: перед отъездом на Родину поэт положил на счет одной цветочной фирмы весь свой парижский гонорар при условии, что раз в неделю Яковлевой будет приходить самый красивый букет с запиской – «От Маяковского». И на протяжении многих лет, даже после смерти самого поэта, цветы все приходили и приходили. И именно они спасли жизнь возлюбленной Маяковского в период оккупации Парижа фашистами – женщина продавала букеты, спасаясь от голодной смерти.
Кстати, красивую легенду «Вам цветы от Маяковского» можно прочесть .
Если ты меня любишь, значит, ты со мной, за меня, всегда, везде и при всяких обстоятельствах…
Если тебе
«корова» имя,
у тебя
должны быть
молоко
и вымя.
А если ты без молока
и без вымени,
то черта ль в твоём
в коровьем имени!
Я хочу быть понят родной страной,
а не буду понят -
что ж?!
По родной стране
пройду стороной,
как проходит
косой дождь.
Затхлым воздухом -
жизнь режем.
Товарищи,
отдыхайте
на воздухе свежем.
Вам, конечно, известно явление «рифмы».
Скажем, строчка окончилась словом «отца»,
И тогда через строчку, слога повторив, мы Ставим какое-нибудь: ламцадрица-ца…
Людям страшно - у меня изо рта шевелит ногами непрожёванный крик.
…Взяла, отобрала сердце и просто пошла играть - как девочка мячиком.
«В этой жизни помереть нетрудно.
Сделать жизнь значительно трудней.»
Нет на свете прекраснее одежды, чем бронза мускулов и свежесть кожи.
Брошки - блещут…
на тебе! -
с платья
с полуголого.
Эх,
к такому платью бы да еще бы…
голову.
«Убьёте, похороните — Выроюсь!»
Неудачник не тот, кого рок грызет и соседи пальцем тычут судача… НЕУДАЧНИК -тот кому ПОВЕЗЕТ-а он не сможет словить удачу!..
Любить - это с простынь, бессонницей рваных,
Срываться, ревнуя к Копернику,
Его, а не мужа Марьи Иванны
Считая своим соперником!
Я любил.
Не стоит в старом рыться.
Тысячи тонн словесной руды
Единого слова ради!
Светить всегда, светить везде,
до дней последних донца
светить - и никаких гвоздей!
Вот лозунг мой -
и солнца!
Интересный факт из жизни Маяковского: несмотря на свою суровую, угрюмую внешность Владимир Владимирович был достаточно сентиментальным человеком. Поэт любил домашних животных. Особенно привязывался к собакам . Он даже как-то раз подобрал на улице щенка и привел в дом, назвав его просто – Щен. Кстати, потом подписывался этой кличкой в страстных записках к своей возлюбленной Лили Брик.
Завершая рассказ о великом русском поэте, о стихах которого Владимир Ленин говорил: «Тарарабумбия какая-то», нельзя обойти вниманием следующий интересный факт о Маяковском. Будучи в Берлине, Владимир Владимирович зашел в обувной магазин и после долгих примерок остановил свой выбор на полуспортивных ботинках с толстой подошвой. Он тут же их надел, расплатился и сказал: «Большие, дорогие и крепкие, как сама Россия!»
Как то Маяковскому сказали:
- «Ваши стихи слишком злободневны. Они завтра умрут. Вас самого забудут. Бессмертие - не ваш удел…»
-«Зайдите через столетие, - ответил Маяковский, - посмотрим»
Уходите, мысли, во-свояси. Обнимись, души и моря глубь. Тот, кто постоянно ясен - тот, по-моему, просто глуп. Я в худшей каюте из всех кают - всю ночь надо мною ногами куют. Всю ночь, покой потолка возмутив, несется танец, стонет мотив: "Маркита, Маркита, Маркита моя, зачем ты, Маркита, не любишь меня..." А зачем любить меня Марките?! У меня и франков даже нет. А Маркиту (толечко моргните!) за сто франков препроводят в кабинет. Небольшие деньги - поживи для шику - нет, интеллигент, взбивая грязь вихров, будешь всучивать ей швейную машинку, по стежкам строчащую шелка стихов. Пролетарии приходят к коммунизму низом - низом шахт, серпов и вил,- я ж с небес поэзии бросаюсь в коммунизм, потому что нет мне без него любви. Все равно - сослался сам я или послан к маме слов ржавеет сталь, чернеет баса медь. Почему под иностранными дождями вымокать мне, гнить мне и ржаветь? Вот лежу, уехавший за воды, ленью еле двигаю моей машины части. Я себя советским чувствую заводом, вырабатывающим счастье. Не хочу, чтоб меня, как цветочек с полян, рвали после служебных тягот. Я хочу, чтоб в дебатах потел Госплан, мне давая задания на год. Я хочу, чтоб над мыслью времен комиссар с приказанием нависал. Я хочу, чтоб сверхставками спеца получало любовищу сердце. Я хочу, чтоб в конце работы завком запирал мои губы замком. Я хочу, чтоб к штыку приравняли перо. С чугуном чтоб и с выделкой стали о работе стихов, от Политбюро, чтобы делал доклады Сталин. "Так, мол, и так... И до самых верхов прошли из рабочих нор мы: в Союзе Республик пониманье стихов выше довоенной нормы..."Примечание
В первоначальном варианте: в рукописи и в первых публикациях- стихотворение заканчивалось строфой;
Я хочу быть понят моей страной, а не буду понят,- что ж, по родной стране пройду стороной, как проходит косой дождь.
Эти строки, написанные за пять лет до трагического конца, были вызваны чрезвычайно напряженной литературной борьбой и обстоятельствами личной биографии поэта последних лет. Подобные настроения не были органически присущи мироощущению поэта, выраженному, в частности, и в комментируемом стихотворении: см. строки. "Я хочу, чтоб к штыку приравняли перо" и далее. Готовя текст стихотворения для первой публикации в цикле, Маяковский снял приведенную строфу. В 1928 году он вновь вернулся к этим строкам, так объяснив причину исключения их из текста стихотворения: "Больше тенденциозности,- писал он начинающему поэту, обратившемуся к нему за советом.- Оживите сдохшую поэзию темами и словами публицистики... Ноющее делать легко,- оно щиплет сердце не выделкой слов, а связанными со стихом посторонними параллельными ноющими воспоминаниями. Одному из своих неуклюжих бегемотов-стихов я приделал такой райский хвостик.
Я хочу быть понят моей страной... как проходит косой дождь.
Несмотря на всю романсовую чувствительность (публика хватается за платки), я эти красивые, подмоченные дождем перышки вырвал" (см. "Письмо Равича и Равичу").
Сочинение
Громадный,
Угловатый,
Как плотина,
Стоит он поперек любых неправд…
Е. Евтушенко
«Нет, весь я не умру». Эти бессмертные пушкинские слова можно адресовать и Владимиру Маяковскому. Время и над ним не властно. Обожествляемый и хулимый, распятый и воскресший, он все-таки с нами. С ним можно соглашаться, спорить, но пройти мимо его стихов равнодушно нельзя!
Бывшая плошадь Маяковского в Москве, нынче снова Триумфальная. В центре стоит он. Открытый жест, распахнутость, предельная откровенность. А мне почему-то поэт всегда представлялся иным: тонким, ранимым, так и не нашедшим ни настоящей любви, ни подлинного понимания.
Уже в раннем творчестве его лирический герой крайне противоречив. Вот он с презрением заявляет, срываясь на крик:
…я захохочу и радостно плюну,
Плюну в лицо вам
Я — бесценных слов транжира и мот.
Но вдруг разоблачительный пафос исчезает, и перед нами предстает человек, которому страшно и одиноко в этом беззвездном мире, который мечтает о том, «чтобы каждый вечер над крышами загоралась хоть одна звезда».
Маяковский хочет найти родственную душу, быть понят хоть кем-то. О том, чтобы быть понятым всей страной, он еще не мечтает. Но и это естественное желание обрести хотя бы одного единомышленника недостижимо:
Нет людей.
Понимаете
Крик тысячедневных мук?
Душа не хочет немая идти,
А сказать некому.
И вот наступил 1917 год. «Моя революция», — так охарактеризовал Маяковский события Октября. Сейчас, когда взгляды и мнения людей резко изменились, когда Ленин из идеала и божества превратился в «самого злонамеренного» человека русской истории, как охарактеризовал его А. Солженицын, вправе ли мы осуждать Маяковского и многих других, искренне поверивших, что ненавистный им «мир жирных» будет сметен, что в стране воцарятся свобода и взаимопонимание?
Как много работал Маяковский в эти годы! Писал стихи, которые порой не отвечали высоким художественным вкусам. Но ведь не сильные в эстетике прекрасного крестьяне и солдаты восхищались его частушками! «Плохо?» — спросите вы. Безусловно! Но разве не кроется за всем этим горячее желание быть услышанным и понятым хоть так, через плакаты, агитки, лозунги?
Чувство долга — вот одно из свидетельств духовной значительности Маяковского. В поэме «Про это» есть удивительные строчки:
Должен стоять,
Стою за всех, за всех расплачусь,
За всех расплачусь.
Он мечтал о тончайшей связи своего лирического героя с людьми, о понимании и доверии к нему самому, поэту, отдавшему весь талант «атакующему классу». Однако все чаще и чаще Маяковского одолевали сомнения. Строчка, вынесенная в качестве темы данного сочинения, имеет ведь продолжение, в котором звучат мотивы одиночества и неразделенности мыслей:
Я хочу быть понят моей страной,
А не буду понят — что ж,
По родной стране пройду стороной,
Как проходит косой дождь.
Думаю, эти слова принадлежат не «агитатору, горлану-главарю», а сомневающемуся и очень страдающему человеку.
Перед смертью В. Маяковский написал «Во весь голос: первое вступление в поэму». У меня сложилось впечатление, что поэт сознательно обратился к потомкам, разуверившись в том, что его поймут современники. Именно им, людям будущего, он стремится объяснить свою позицию в искусстве, на их понимание и великодушие он рассчитывает:
Поэзии потоки, я шагну
Через лирические томики, как живой
С живыми говоря.
Именно в этом произведении мы находим строчки, свидетельствующие о глубокой душевной драме поэта:
Становясь на горло собственной песне.
Неужели современные литературоведы, с высокомерием рассуждающие о творческих просчетах и явной деградации поэта Владимира Маяковского, не чувствуют той страшной тоски и боли, которыми наполнены эти слова?!
Вильгельм Кюхельбекер в 1845 году писал:
Горька судьба поэтов всех племён;
Тяжеле всех судьба казнит Россию…
Это строки о Пушкине, Лермонтове, Блоке, Есенине и, конечно, о Маяковском!
Не понятый современниками, объявленный «лучшим и талантливейшим» после смерти, оплеванный в наши дни, поэт так и остался одинокой звездой на небосклоне русской поэзии XX века. Но очень хочется верить, что пройдут годы, новые читатели обратятся к стихам Маяковского и наконец поймут все богатство его поэтического мира, всю глубину его личности.
Я думаю, что это понимание не за горами. И поняла я это, случайно прочитав стихотворение одной десятиклассницы:
Здравствуйте, Маяковский!
А я принесла Вам листья.
Резные кленовые листья,
Желтые и с багрянцем!
Идут, идут к Маяковскому люди с душой, открытой прекрасному, доброму. Идут и всегда будут идти!
Маяковский не то, чем кажется; не то, чем пыталась его представить советская пропаганда; не то, чем пытался представить себя он сам. Он был меланхоличным, трепетным, нервным и нежным поэтом - практически мужская версия Цветаевой.
Он мог написать огромный сомнительный стихотворный текст («Я хочу, чтоб в дебатах потел Госплан, мне давая задания на год», «Я хочу, чтоб к штыку приравняли перо» и т. д.), а потом приделать к нему «райский хвостик» в четыре строки:
- «Я хочу быть понят моей страной, а не буду понят - что ж, по родной стране пройду стороной, как проходит косой дождь».
СЛАВНЫЙ ПАРЕНЬ
Его многие идентифицируют с истуканом, стоящим на Триумфальной площади в Москве, а еще со стихами про Ленина и революцию. Но когда ты про него читаешь, истукан вдруг открывается, как саркофаг, и оттуда вдруг выходит неуклюжий, очень славный парень.
Ну вот, например: он страшно боялся заразы (потому что его отец укололся иголкой и умер от сепсиса, и Маяковский потом жить не мог без мыла и резиновых ванн, которые возил с собой, а это было не очень принято, торжество гигиены в его времена еще не наступило, и, как считают некоторые, Чуковский именно с него написал Мойдодыра).
Он с подросткового возраста мучился с зубами - и мучиться было больно, и вставлять новые в эпоху, когда не существовало современной анестезии, тоже (но он вставил).
Он на протяжении пятнадцати лет с ума сходил по Лиле Брик, которая его не любила (в частности, по причинам совсем интимного свойства: кто хочет, пусть прочтет безжалоcтную книжку шведского слависта Бенгта Янгфельдта «Ставка - жизнь», там их сексуальные отношения описаны в деталях).
Но вообще это была удивительная ситуация: собака до смерти влюбилась в кошку. Маяковский, прямой, честный, со стихами, которые порой похожи на лай, сам называл себя «щен», а извилистая, гибкая, сложно устроенная Лиля называла его в ответ «щеник» и относилась к нему пренебрежительно.
Самая ее известная фраза - «Страдать Володе полезно, он помучается и напишет хорошие стихи». Ну да, в этом смысле она была его музой, страдания она ему обеспечивала в избытке. Он дважды хотел из-за нее застрелиться, пульнул себе как-то в сердце, но произошла осечка.
Он не верил в Бога, терзался от мысли, что его единственная дочь от случайной американской подруги может вырасти «правоверной католичкой», но при этом все время с Богом ругался, даже не замечая, что тот говорит с другими людьми как раз через него. Как любой по-настоящему великий поэт, Маяковский был именно его рупором, а не революции, не Ленина и не Лили.
ПРО ПИСТОЛЕТЫ
В 20-е годы купить огнестрельное оружие было сравнительно легко. У Маяковского было несколько пистолетов - в частности, один, подаренный рабочими Чикаго, - и он их очень любил (а еще он не расставался с кастетом). Один из этих пистолетов 14 апреля 1930 года и оборвал его жизнь.
Все разговоры про то, что его убили, - праздные спекуляции: по свидетельствам очевидцев, перед тем как застрелиться, Маяковский был в жесточайшей депрессии, которую описал так точно, как никто до и никто после, ровно тремя словами - «горло бредит бритвою». Он начал срывать выступления, напивался.
На очередной тусовке один развязный парень подошел к Маяковскому и сказал: «Из истории известно, что все хорошие поэты скверно кончали: или их убивали, или они сами... Когда же вы застрелитесь?» Маяковский, вздрогнув, с отвращением ответил: «Если дураки будут часто спрашивать об этом, лучше уж застрелиться».
Катаев за день до его смерти, наблюдая, как Маяковский ссорится со своей последней возлюбленной, актрисой Вероникой Полонской, весело сказал: «Маяковский не застрелится. Эти современные любовники не стреляются».
Но на следующий день состоялось еще одно объяснение Маяковского с Вероникой: он требовал, чтобы она ушла из театра и ушла от мужа, актера Михаила Яншина. Бурная ссора закончилась вполне мирно: Маяковский поцеловал Веронику и дал ей 20 рублей на такси. Полонская вышла из комнаты, прошла несколько шагов и услышала выстрел.
Ей казалось, что она целую вечность металась по коридору и не могла войти в комнату, но когда вошла, в воздухе еще витало облачко дыма от выстрела. Маяковский, как вспоминали, и после смерти сохранял осмысленный взгляд (глаза его не закрылись) - казалось, он просто упал.
Он был подростком, который перестал жить в 36 - в том роковом возрасте, когда быть подростком уже совсем неудобно. Его судьба была трагической и полной боли. И все же эта судьба кажется удивительно гармоничной - может, лучше умереть так, чем не быть поэтом вообще.
БЫЛО И ТАКОЕ...
Маяковский - «Комсомольская правда»*
Комсомольцев - два миллиона.
А тираж?
На сотне тысяч замерз и не множится.
Где же организация и размах наш?
Это ж получаются ножницы.
Что же остальные миллион девятьсот?
Читают, воздерживаясь от выписки?
Считают, упершись в небесный свод, звезды?
Или читают вывески?
Газета - это не чтенье от скуки;
газетой с республики грязь скребете;
газета - наши глаза и руки,
помощь ежедневная в ежедневной работе.
Война глядит из пушечных жерл,
буржуи раскидывают хитрые сети.
Комсомольцы, будьте настороже,
следите за миром по нашей газете.
Помогай листам к молодежи дойти,
агитируй, объясняй, перепечатывай в стенных.
Вопросы и трудные, и веселые, и скользкие, и в дни труда и в дни парадов - ставила, вела и разрешала «Комсомольская правда».
Товарищи Вани, товарищи Маши, газета - ближайшая ваша родня.
Делайте дело собственное ваше, лишний номер распространя.
Все - от городов краснотрубых
до самой деревушки глухой и дальней,
все ячейки и все клубы,
комкомитеты, избы-читальни,
вербуйте новых подписчиков тыщи-ка,
тиражу, как собственному росту, рады,
каждый комсомолец, стань подписчиком «Комсомольской правды»!
1927
* В 1927 году Владимир Владимирович стал штатным автором «Комсомольской правды» и носил удостоверение сотрудника «КП» № 387.
Поэт был тесно связан с редакцией - публиковал стихи, сочинял подписи к карикатурам, давал аншлаги к газетным полосам.
